Происхождение Каббалы

Комментарий к Йецира не распространяется ясно на тему того, извечно ли высшая сефира, недостижимая для мысли, связана безначальным процессом эманации со своей причиной, эйн-соф, которая находится выше неё, и потому сосуществует ли она с ней. С другой стороны, важная теорема на эту тему содержится в толковании Исааком Быт. 1:1, которое цитирует Сахула. На самом деле, Исаак — это первый каббалист, который обращается к изложению Палестинского Таргума: «Бог сотворил посредством хокма», чтобы раскрыть вторую сефиру, хокма, в первом слове Торы. Согласная бет в берешит

«указывает и содержит хокма и её корону [которая выше неё, сефира кетер] в одном этом слове [берешит], чтобы указать, что обе [сефирот] изошли в единстве друг с другом, безо всякого промежутка между ними, чтобы одна не могла существовать без другой»[480]. Это поразительное утверждение, которое, насколько я понимаю, больше не появляется у последователей Исаака. Кетер уже считается изошедшей в едином акте вместе с Софией и потому, можем заключить мы, она не лишена начала, как само эйн-соф.

Исаак нигде не говорит, как его ученик Азриэль, что первая сефира потенциально была в эйн-соф до того, как реализовалась в эманации. Если цитата ибн Сахулы верна, мы получаем ясную теистическую картину Бога, вознесённого надо всеми сефирот. Это хорошо согласовалось бы с утверждением Исаака в его комментарии о Мидраш Конен, что бина изошла из «двух внутренних степеней, хокма и махшаба», обе из которых, таким образом, воспринимаются едиными. Однако, есть положение, в котором их ещё не существовало. Следует задать в этой связи вопрос, следует ли отличать «бесконечную причину», упомянутую Исааком в его комментарии к Йецира,

от бесконечной мидда «одного 1оспода», которого он упоминает, комментируя 1:5, и в таком случае эта мидда считалась бы тварной.

Какой бы ни была точная природа высшей сефиры, хокма — это, во всяком случае, «начало бытия», а также «начало диббур». Из хокма все сефирот следуют в чёткой цепи эманаций. В терминах языкового мистицизма Исаака божественные вещи — это, в то же время, божественные слова. Идеи — это имена. Этот мотив, уже предуказанный Бахир,

где сефирот совпадали с десятью логосами, теперь появляется в гораздо

более глубокой форме. Очевидно, для каббалиста языковой мистицизм — это, в то же время, мистицизм письма и букв. Связь между письмом и языком — это основополагающий принцип Каббалы. В духовном мире каждый речевой акт — это одновременно акт письма, и наоборот, всякое письмо — это потенциальная речь, которой суждено стать слышимой. Говорящий, так сказать, вырезает трёхмерное слово в пространстве эфира. Письмо, которое для филолога лишь вторичный и в остальном достаточно бесполезный образ реальной речи, для каббалиста оказывается подлинным хранилищем своих тайн. Фонографический принцип естественного преобразования речи в письмо и наоборот проявляется в Каббале в той идее, что священные буквы сами по себе — это черты и знаки, которые современный фонетист хотел бы слышать на своём диске. Творческое слово Бога верно отпечаталось на этих священных линиях. За пределами языка находится невыраженное размышление, чистая мысль, безмолвная глубина, можно сказать, в которой пребывает безымянное. Отсюда из хокма раскрывается тождественный миру сефирот мир чистого имени как изначального элемента языка. В этом смысле Исаак понимал высказывание Йецира 2:5, согласно которому всякий язык происходит из имени. Древо божественных сил, которые формировали сефирот в Бахир, здесь переносится в разветвления букв этого великого имени.

Но больше древа Исаак любил аналогию угля и питающегося им пламени (шал-хабийот), вдохновляясь другим отрывком из Йецира (1:7), к которому часто возвращался:

Их корень [то есть языка и вещей] находится в имени, ибо буквы подобны ветвям, появляющимся на манер трепещущего пламени, которое подвижно, но, тем не менее, связано с углём, как листья и суки и ветви древа, чей корень всегда в древе ... и все дебарим становятся формой, и все формы исходят из одного имени, как и ветвь выходит из корня. Потому отсюда следует, что всё находится в корне, который суть одно имя (о 2:5).

\\\\\\\\\\