Происхождение Каббалы

Однако, огромное уважение, с которым он говорит об авторах, предполагает, что он имеет в виду не кого угодно, а виднейших и самых влиятельных представителей новой тенденции. Из древних замечаний о началах Каббалы, которые, без сомнения, восходят к школе Соломона ибн Адрета, мы узнаём, что «от этих двоих — то есть ранее упомянутых Эзры и Азриэля — распространилась эта наука, ибо они многих ей научили»[709]. Это старое свидетельство идеально соответствует возражениям Исаака, которые, если я правильно их толкую, противостоят излишне рьяной и опасной пропаганде этих двух мистиков, принадлежащих к его же группе. Формулируя свою критику, Исаак не мог иметь в виду книгу Бахир, которая была составлена не в его время и точно не «учёными и мужами понимания», известными ему, и не литературу группы

Ийюн, авторы которой не появлялись под настоящими именами, а, напротив, скрывали свои личности. Жалобы Исаака о том, что тайны рассматриваются в деталях, точно нельзя применить к сочинениям Ийюн. Более того, эта литература ещё не была распространена в Жероне в то время, когда Исаак писал своё послание с явным упоминанием «книг и писем», которые, очевидно, были известны его корреспондентам. Как мне кажется, это неизбежно возвращает нас к Азриэлю и Эзре. Единственная возможная трудность — хронологической природы. Авторов, которых критикует Исаак, уже не было в живых — выражение на иврите нельзя объяснить никак иначе — в то время, когда он писал письмо. Согласно указаниям поздних хроникеров, Эзра умер в 1238 или 1244 гг., что противоречило бы письму, поскольку оно, без сомнения, было написано ранее. Азриэль был моложе — согласно некоторым манускриптам, он был зятем Эзры[710]

. Возможно, они умерли, один за другим, ещё до 1235 г. Хотя их книги короче и лаконичнее, чем нам хотелось бы, факт остаётся фактом — во времена Исаака они были первыми, кто рассматривал каббалистические темы публично и относительно неприкрыто. (Заметки самого Исаака, похоже, хранили в тайне гораздо более тщательно.)

Эти работы содержали множество материала, который был способен оскорбить благочестивого человека старой школы. Это очевидно по самим текстам и далее подтверждается враждебным свидетельством Меира бен Симона, который упоминался уже несколько раз. Говоря об их книгах, Меир бен Симон со своей глубокой антипатией к новшествам слепил вместе (сродни Исааку) все каббалистические тексты. Его свидетельство, вероятно, было написано между 1235 и 1245 гг. Оно посвящено схожим явлениям в Провансе, которые привели к враждебному вмешательству видного талмудиста Мешуллама бен Моше, автора Сефер ха-Хаиллама. Это вмешательство, таким образом, произошло приблизительно в то же время, что и события в Испании, породившие письмо Исаака. На самом деле, это письмо, очевидно, было написано в то время, когда Иона Жеронди вернулся в Жерону, где встречался с Нахманидами. Мы знаем, что Иона вернулся в Испанию из долгого пребывания во Франции только после того, как закончился спор вокруг Маймонида (начавшийся в 1232 г.). Потому мы можем датировать письмо Исаака годами около 1235 г. Таким образом, он написал его уже в старости. Тогда как Иаков бен Шешет считает Исаака среди умерших около 1240 г., Эзра называет его среди живых в комментарии к агадам. Тот факт, что в комментарии к Песне Песней он дважды назван с ев-логией по умершим, можно объяснить последующими вмешательствами копиистов; Тишби привёл хорошие причины, чтобы полагать, что Эзра писал этот комментарий, когда ему было больше пятидесяти лет, но до составления комментария к агадам[711].

Возражение против подъёма Каббалы можно предположить в предисловии Иакова Анатоли[712] к его Малмад ха-Талмидим. Анатоли, писавший именно в этот период в Провансе, упоминает в конце предисловия презирающих науку [философию?], которые выдают свои «пустые речи о [магических?] именах, выдуманных глупыми людьми, за учения Меркабы». Направлена ли эта полемика против магии или спекуляций об именах, практикующихся в кругу Ийюн,

остаётся дискуссионным вопросом.

С другой стороны, отношение каббалистов к раввинической традиции не оставляет сомнения, что в борьбе с караитами, которая снова и снова разгоралась в 1170— 1230 гг., они решительно выступали на стороне раввинизма[713]. Упоминания миним в старейших каббалистических сочинениях потому следует толковать согласно контексту, поскольку они также могут быть направлены на караитов.