Происшествие в курятнике. Дело расследует Хилмар Кукарексон

Пока незваный гость летал под потолком, я не мог до него добраться, поэтому нашёл другое решение. В темноте я нащупывал дверь — не ту, что выходила к курятнику, а ту, что вела во двор фермы.

— Чёртова сорока! — выругался я, врезавшись в полку.

Добравшись до двери, я широко распахнул её. Птицы, которые умеют летать, ужасно предсказуемы. На воле они способны земной шар облететь, но в четырёх стенах беспомощны — я бы сказал, как безголовые курицы.

— Сюда! — позвал я. — Выход здесь, тупица!

Спустя вечность, полную стрекота и шума, птица наконец обнаружила открытую дверь — наверное, самой ей казалось, что она подвиг совершила.

А потом она вылетела из мастерской, и шорох крыльев в темноте всё отдалялся, пока совсем не стих.

Я плотно прикрыл дверь в мастерскую и направился обратно в общий домик. Я предвкушал, как с радостью усядусь на своё нагретое местечко. Но сесть мне помешал чей-то вопль.

— Они пропали! — это кричала Ловиса. — Агда с Магдой пропали!

Сорока по имени Сорк

Меня обвели вокруг пальца. Агда с Магдой бесследно исчезли. Я тотчас же сообщил о случившемся Майку и Марго, и те начали поиски.

Возможно, сорока совершенно случайно залетела в мастерскую именно в тот момент, когда пропали Агда и Магда. Но я в такие совпадения не верю. Сорока нужна была, чтобы отвлечь меня.

Я не из тех, кто вешает клюв, однако в то утро ходил, уткнувшись в землю. Какой же я дурак! Иначе ни за что не покинул бы свой наблюдательный пост.

Внезапно меня посетила мысль, от которой я покрылся мурашками: что если несушек похитили Отчайка и его бандиты? Или тот, кто убил Грегори?

Взошло солнце, и теперь я мог толком осмотреть общий домик. Впрочем, возле насеста Агды и Магды следов не оказалось, поэтому я направился к их красному сарайчику.

С первого взгляда было ясно, что в домике обитают молодые цыпочки. На полу валялись книги в ярких мягких обложках, полные романтических бредней о том, как увлекательно жить в большом городе. С плакатов на меня смотрели Цып и Цуп — они плясали, подмигивали и улыбались во весь клюв, а гребни у них были выкрашены в самые невообразимые цвета.

Внимание моё привлекла наваленная в углу солома.

Сидевший у входа Фьюи заглянул внутрь.

— Нашёл что-нибудь? — спросил вьюрок, глядя, как я сунулся было к соломе. — Ой, ты осторожнее. Помнишь, как мы к Хитрохвату сходили?

Да, Фьюи прав, рисковать жизнью неохота. Я поднял палочку и аккуратно сдвинул в сторону солому. Под ней были спрятаны вещи с фотографиями Цыпа и Цупа: шарфы, бейсболки, свёрнутые плакаты. Но сильнее всего я удивился, обнаружив в самом низу стопку фотографий. С автографами певцов.

— Смотри! — Я показал их Фьюи. — Почему-то Агда с Магдой припрятали это подальше.

Тут в курятник вошла Марго — она поинтересовалась, не обнаружил ли я чего-то важного.

— Ты когда-нибудь видела у Агды и Магды эти вещи? — Я показал ей свою находку.

— А что это? — Марго удивлённо посмотрела на фотографии. — Нет, не видела. Где они их раздобыли?

— Есть у меня одна версия.

В эту секунду на голову мне опустился Фьюи.

— Хилмар! Я кое-что обнаружил!

Вылетев из сарайчика, он сел на металлическую сетку и кивнул куда-то вниз.

Я подошёл поближе и внимательно присмотрелся. Ничего не заметил.

— Ну что тут, Фьюи? Обычная сетка!

— Погоди-ка.

Вьюрок спустился, чуть отодвинул камень, который, как оказалось, загораживал дырку в сетке, и спустя секунду вылетел обратно.

— Изнутри дыру закрыли камнем, так что снаружи не влезешь.

Зато из курятника можно в два счёта выбраться — даже слабенькому крохе Фьюи это удалось. Получается, наших юных цыпочек никто не похищал.

— Они сбежали, — вздохнул я, — но без помощи тут не обошлось. Пора побеседовать по душам с этой сорокой!

⁂

Фьюи полетел вперёд, показывая мне дорогу, и вскоре закружил вокруг большого дерева. Высоко в ветвях я рассмотрел небрежный комок — что-то вроде гнезда, битком набитого всякими блестящими безделушками. Ну естественно, чего ещё ожидать от сороки? Говорят, им доверять нельзя, но одно я знаю наверняка: их памяти даже слон позавидует, и к тому же сороки отлично запоминают внешность. Когда расследуешь убийство, свидетеля лучше сороки не найти.

— Как мы выманим её вниз? — спросил я.

— Попробую уговорить, — ответил Фьюи. — Недавно я спас одного из её птенцов от соседской кошки.

Вьюрок вспорхнул к гнезду, а я послушно дожидался внизу. Вскоре сверху послышались знакомые звуки — шух-шух-шух. Сомнений не оставалось: в мастерской хозяйничала именно эта сорока.

Прошло несколько минут, и Фьюи вернулся, да не один. Вид у его спутницы был пристыженный. Для представителя семейства врановых Сорк — так звали сороку — показалась мне чересчур маленькой и тщедушной. Прищурившись, она смотрела на меня сквозь толстые стёкла очков, примостившихся на самом кончике клюва. Как и полагается у сорок, хвост у неё был несуразно длинный — почти такой же, как тело.

— Лучше тебе выложить всё начистоту, подружка, — строго проговорил я. — Что ты делала в мастерской Майка посреди ночи?

Сорк прикрыла глаза и тихо ответила:

— Это же тайна.