Происшествие в курятнике. Дело расследует Хилмар Кукарексон

Еноты обожают таскать яйца из курятников — это каждому известно. И когти у них острые. Но хватит ли у этого храпящего тюфячка сил, чтобы перелезть через сетку и пробраться в курятник? С другой стороны, возможно, днём он отсыпается как раз потому, что ночью промышляет воровством. Из-под жилетки выглядывал фонарик — может статься, именно с этим фонариком енот и лазает в курятник.

— Мочалка безвредный, — проворковали сверху, — он то и дело дрыхнет.

Я поднял голову. На крыше хибары сидела какая-то птица. Голубь. И тоже в кожаной жилетке, как и остальные. Выходит, что всё это время он с меня глаз не спускал.

Наконец голубь спикировал с крыши и приземлился рядом со мной.

— Ты — Андрей? — спросил я, хотя сомневаться не приходилось.

Клюв у него был громадный. Сам же Андрей с грязными болтающимися перьями показался мне ужасно неопрятным.

— Он самый, — подтвердил Андрей. — Чего пожаловал?

— Насколько я понимаю, вы тут новенькие, — начал я, — и занимаетесь перевозками?

Андрей исподлобья посмотрел на меня:

— Мы с Майком познакомились ещё в те времена, когда он байкером был. Сейчас у него куча заказов, и он разрешил нам пожить здесь. За жильё берёт дёшево, но взамен мы развозим заказы.

— Смотрю, вы музыку любите? — я кивнул на плакат, прикреплённый к стене хибары.

— Мы раньше с концертами выступали, а сейчас в Пернатов-стан вход заказан — только птиц пускают. Симоне с Мочалкой туда больше нельзя. Цыпочки-малолетки обожают поп-музыку, Эдгар другим зверям не разрешает делать в городе бизнес.

— И вы поэтому сюда переехали?

Андрей пожал тощими плечиками:

— Когда живёшь в деревне, то и денег меньше уходит. Тут червяки прямо из земли лезут, а в лесу муравьёв и личинок столько, что и не съешь.

Андрей почесал клювом под крылом. Я содрогнулся: некоторые голуби специально в перьях блох разводят.

— Одиноко, конечно, — продолжал он, — особенно если в городе у тебя осталась куча приятелей-байкеров. Ну да ладно. Так чего ты пожаловал-то?

— Я по поводу убийства петуха. Его звали Грегори.

— Если ты про петуха из курятника, то я его не видал ни разу, — сказал Андрей, — хотя слыхал, это да. Каждый день в шесть утра. Даже по выходным. Впрочем, его и впрямь уже несколько дней не слышно.

— А твои приятели? — Я кивнул на енота и собаку.

— Ну ясное дело! Раз мы не местные, то сразу и виноваты во всём! У нас и так дел по горло, чтобы ещё по курятникам лазать и петухов душить! — Андрей отвернулся, продемонстрировав намалёванный на жилетке логотип: надпись «КогтеУгары», а под ней острющий коготь.

Глядя на этот коготь, я вспомнил лежащего на земле Грегори с разодранным горлом.

Свинская драка

Когда я двинулся дальше, небо заволокло тёмными тучами. Даже Фьюи замолчал и призадумался: совсем скоро нам предстояло встретиться с жутковатыми типами. Наконец мы уткнулись в загон для свиней.

Я остановился и сглотнул.

— Ты точно хочешь зайти? — тихо просвистел Фьюи мне в ухо. — Мозги у Гехрякла и Хрювальда слегка набекрень.

— Ничего, справлюсь, — храбрился я. — Запомни на будущее, малыш: мышцы — не главное. Как в драке, так и в работе сыщика самое важное — три «О».

— Это как? — Кроха с любопытством глядел на меня.

— Этой штуке научил меня мой тренер. Первое «О» — организованность. Не умеешь работать ногами — не быть тебе боевым петухом. Научишься управлять ногами — и ускользнёшь прежде, чем до тебя успеют добраться. Тогда неважно, крупный у тебя противник или нет. Рано или поздно он отвернётся и настанет твоя очередь нанести решающий выпад клювом.

— Второе «О» — обзывания, — продолжил я. — Противника ничего не стоит вывести из себя, метко его обругав.

— Ну а третье «О»?

— Ага, сейчас расскажу… — начал было я, но договорить не успел, потому что рядом кто-то громко захрюкал. — Ладно, давай потом, — бросил я.

⁂

Снаружи свиней не оказалось, и я прошлёпал по грязным лужам к приоткрытой двери свинарника. Опять хрюканье — теперь я понял, что это оттуда. Я приник к двери, и в нос мне ударил резкий запах свиного пота и талька. Внутри царила кромешная темнота, но Гехрякл и Хрювальд явно были дома: в свинарнике играла рок-музыка. На полу я разглядел гири, гантели и штанги, а вдоль стен выстроились вёдра со спортивным питанием и биодобавками. Я собрался с духом и распахнул дверь.

Видать, обитатели свинарника масло экономили, потому что дверные петли громко заскрипели. А какое внутри стояло зловоние — словами не передать! Я слыхал, что свиньи — животные чистоплотные, но этот свинарник по праву заслужил своё название.

Музыка вдруг смолкла. В завалах грязи топтались двое качков.

Я и ахнуть не успел, как прямо передо мной возникло угрюмое рыло Хрювальда. Из-под зелёной бейсболки блестели маленькие глазки. Тело напоминало комок мышц, из подмышек торчали пучки волос, больше похожие на кактусы, а шкура блестела от пота. Выглядел он так, будто мог за пять минут сожрать слона, причём вместе с хоботом и бивнями.

Оглушительно хрюкнув, он опустил на пол здоровенную штангу. Ох уж эти качки — вечно они рычат и хрюкают.