Проклятие дворфа

Яростная схватка на побережье длилась несколько часов, во многом благодаря новой организации мурлокского войска и наличия в нем карателей моргулов. Но слишком долго так продолжаться не могло. И вскоре число павших от рук моргулов мурлоков стало немногим меньше, чем от мечей воинов южного континента. И с каждой минутой проведенной в кровавой мясорубке число тех, кто предпочел показать противнику спину, нежели продолжать сражение, увеличивалось в геометрической прогрессии. И вскоре мечи мурлоков обрушились на головы моргулов, преградивших им дорогу к далекой и заветной воде.

Не смотря на ярость и упорство, с которой моргулы и наги пытались сдержать повернувшее вспять войско, остановить обезумевших мурлоков они не смогли. Они были убиты все до единого, не взирая на внушаемый нагами ужас. Желание спастись оказалось превыше всего, и мурлоки с одинаковой легкостью убивали и ненавистных моргулов, и нагов которых они боялись и боготворили.

Лишенная сдерживающих ее преград, подобно воде из прорванной плотины, армия мурлоков обратилась в паническое бегство. Где каждый был сам за себя, и мог вонзить нож в спину любому, кто оказался впереди, и мешал на пути к спасению. Мурлоки продолжали бежать даже тогда, когда преследовавшая их армия южного материка остановилась, устлав прибрежные степи телами тысяч мурлоков.

Добравшись до океана статки разгромленной армии растворились в его необъятных просторах, спасаясь от мести нагов, взбешенных известием о гибели сотен сородичей, причиной чему стала трусость презренных мурлоков. А на следующее утро на побережье нагрянула армия победителей, везя на своих копьях сотни голов нагов. В числе которых был оскалившийся в предсмертной гримасе череп последнего возлюбленного Измиры.

Весть о вражеской армии и ее страшных трофеях, со скоростью молнии достигла королевского дворца Нагии, вызвав переполох и небывалую ярость нагов. И в первую очередь королевы Измиры, потерявшей очередного любовника, сумевшего продержаться во дворце и королевских покоях достаточно долго. Наги пылали жаждой мести, поклявшись отомстить своим обидчикам с южного континента. Измирой была объявлена всеобщая мобилизация мурлоков. По этому поводу была объявлена высрчайшая амнистия тем, кто уцелел в первом сражении, и был повинен в гибели сотен молодых воинов нагов.

Но вернулись далеко не все сбежавшие мурлоки, предпочтя стать скитальцами и изгоями, нежели сдаться на милость кровожадных и безжалостных нагов, имевших к ним весомый неоплаченный счет. И даже объявление королевской амнистии не сыграло ключевой роли. Мурлоки не верили нагам, и, как оказалось, не зря. После всеобщей мобилизации нагов, мурлоков и мургулов, позволившей собрать армию вдвое большую той, что потерпела сокрушительное поражение на суше, состоялись публичные казни, что для многих не стало неожиданностью. Наги казнили каждого десятого мурлока из числа тех, кто выжил в предыдущей схватке, и вернулся под знамена нагов, поверив объявленной королевой амнистии. И они были не просто казнены в назидание остальным, а замучены, и умерли от пыток, на глазах у десятков тысяч молчаливо взиравших на происходящее сородичей. Которые ничем не могли помочь несчастным, чувствуя за своей спиной холод мечей нагов и мургулов. Казни носили показательный характер. Главной их целью было показать мурлокам, что их ждет, если они снова попытаются сбежать, или поднять оружие против своих хозяев нагов.

Одновременно с созданием новой армии, сестры-королевы позаботились и о командующем, благо вакантная должность королевского фаворита оставалась свободной после трагических событий случившихся в степи. И тогда при дворе вспомнили про Изшара Мудрого, опытного и хладнокровного мужа, неоднократно доказавшего свою преданность короне Нагии, и королевской семье.

Изшар не стал отказываться от чести возглавить в решающей битве армию, вдвое большую той, что так бесславно закончила свои дни под началом последнего фаворита Измиры. Хотя он и не был в особом восторге от выпавшей ему чести, но согласился, понимая, что никто лучше него не справится с поставленной задачей. Ему предстояло уничтожить флот южан, отправив его на корм рыбам. Сейчас все могло получиться. Моргулы и мурлоки будут в родной стихии, где они гораздо более опасные противники, нежели на суше. И при благоприятном раскладе имели неплохие шансы на успех.

В первую очередь исход предстоящего сражения зависел от самих наг. Не от мужчин воинов возглавивших приданные им сотни мурлоков и моргулов, а от женщин наг, чьим оружие была магия, которая и должна была решить исход предстоящего сражения в их пользу. Чтобы ослепить и обездвижить неприятеля, лишить его воли к сопротивлению, в поход с многотысячной армией отправилось несколько сотен женщин нагов, в чью обязанность входило разить противника магией.