Проклятие Этари

На этот железный аргумент возражений не нашлось. Только Фрост, не удержавшись, буркнул:

— И с чего эта фурия выбрала себе такое хобби — спасать людей?

— Это не совсем хобби, — рассеянно заметила я, опередив Оттилию, которая как раз собиралась ответить, и обратив этим на себя внимание всех остальных. — Я бы сказала, что она профессиональный целитель, а во время войн Нарцисса управляет фронтовым лазаретом.

После небольшой паузы Эр подозрительно спросил:

— А ты откуда знаешь?

Я увидела, с каким изумлением смотрела на меня Оттилия, и со вздохом призналась:

— Я познакомилась с Нарциссой примерно год назад, когда попала в захваченный Ленстер. Даже больше — я работала в вампирском лазарете, а Нарцисса была моей непосредственной начальницей. И, Дирк, я с тобой целиком согласна — она мне тоже крайне неприятна. Кстати, интересно, ей тогда сильно влетело от Адриана за то, что она не распознала во мне валенсийскую шпионку?

Мое заявление было встречено тишиной и недоверием в глазах. Ну да, я же никогда не рассказывала ребятам о том, что действительно произошло со мной во время войны, а они никогда не настаивали на подробном рассказе. Поскольку мне не хотелось еще сильнее погружаться в эти воспоминания, я торопливо спросила Оттилию:

— А как так получилось, что Нарцисса стала целителем? Ведь вампиршам, особенно высшим, необязательно состоять на королевской службе.

Мой уход от темы не прошел незамеченным, но никто из ребят не стал возражать, и Оттилия вздохнула.

— Семьдесят лет назад род Эртано был очень сильно скомпрометирован перед королевской семьей и лишен множества привилегий. Нарцисса осталась единственной из своей семьи, и ей надо было восстановить свое доброе имя. Вот она и стала целительницей, причем по-настоящему выдающейся, поскольку ее репутация заглушает грехи ее семьи.

— Что же они такое натворили? — удивился Кейн.

Оттилии явно не хотелось развивать эту тему, но мы продолжали выжидательно смотреть на нее, и наконец она сдалась:

— Ну ладно. Вы же помните, что творилось в мире после окончания Кровавой войны? — мы кивнули. — В Вереантере тогда было совсем тяжело. Наш предыдущий правитель, Магнус, перед своей смертью был…совсем плох. Безумен. Но ни один вампир не может противостоять архивампиру, и в своем безумии Магнус мог творить все, что хотел. А у рода Эртано тогда было трое представителей — Нарцисса и два ее брата. И так получилось, что старший из них, носитель титула, чем-то прогневил короля. Не знаю, чем, но прогневил так сильно, что Магнус просто испепелил его без возможности воскресить…

— Ох, — вырвалось у меня.

Учитывая, что высших вампиров не так много, потеря каждого является для Вереантера значительной — ведь все высшие очень сильные маги. А убить высшего так, что потом даже архивампир не сможет воскресить его из мертвых… Похоже, Магнус и впрямь был совершенно безумен.

— Вскоре после того случая Магнус погиб, и королем стал Адриан, — продолжила Оттилия. — И примерно тогда же в Бэллимор вернулся второй брат Нарциссы. Раньше он приехать не мог, поскольку заканчивал обучение в Атенрае, и поэтому весь свой гнев и жажду мести он перенес с Магнуса на Адриана. Отец рассказывал мне, что тот высший был очень привязан к погибшему брату… И поэтому он организовал заговор против Адриана.

— Это невозможно, — вмешался Эр. — На архивампирах держится все государство, без него вы все намного ослабнете, и сами вампиры это понимают. Может, брат Нарциссы и спятил, но где он нашел сторонников? Прочие вампиры просто бы не пошли за ним.

— Верно, — согласилась Оттилия. — И поэтому тот высший возглавил заговор, в котором принимали участие не вампиры, а темные эльфы, — Эр невнятно кашлянул. — Те охотно пошли за ним, поскольку после Кровавой войны эльфы здорово не любят вампиров.

— Вопрос снимаю, — пробормотал Эр.

— На этом, собственно, все, — пожала плечами вампирша. — Заговор раскрыли, тех эльфов Адриан убил, причем так, что Селендрия ничего не смогла предъявить Вереантеру, как ни пыталась. А вампиру каким-то невероятным образом удалось скрыться. Уже несколько десятков лет о нем ни слуху ни духу. Так что Нарцисса осталась в одиночестве и принялась восстанавливать разрушенную семейную репутацию.

После этой мрачной истории мы недолго сидели в гостиной и вскоре разошлись по спальням. Не знаю, как остальные, а я все продолжала думать об услышанном. И не могу отрицать — теперь помимо неприязни я стала испытывать к Нарциссе уважение. И она его определенно заслуживала — не так легко остаться в совершенном одиночестве, но не сдаться, а продолжать бороться, чтобы добиться признания других.