Пропащие души

– Ага. Из тех школ, где я смогу играть в футбол, эта находится дальше всего от мамы.

– А отец?

Джастин помедлил. Он никогда не рассказывал девушке ничего о своей личной жизни.

– Я не знаю, где он. Он слинял где-то через неделю после того, как я родился. Мама сказала, что я все время плакал, и это его взбесило.

Глаза Гэбби расширились.

– Она тебя в этом обвиняла?

Он не хотел признаваться, что по-прежнему носил это в себе. Вместо этого он просто пожал плечами.

– Ага. Но больше я никогда не плакал.

Она словно видела его насквозь.

– Да ладно! Не может этого быть. Даже когда кино смотрел?

– Не-а.

– А как насчет «Храброго сердца»? Разве не все парни плачут, когда смотрят этот фильм?

Джастин покачал головой.

– Нет. Мэл Гибсон был обречен.

– «Бэмби»? «Дамбо»? «Инопланетянин»?

– Никогда их не смотрел. Когда я был маленьким, мама смотрела только те фильмы, которые сама хотела. Я посмотрел «Стальные магнолии» тридцать раз. И да – не проронил ни слезинки.

Гэбби подняла бровь.

– «Невидимая сторона»?[16]

Дерьмо. Она его раскусила.

18

Тем вечером Сабрина стояла на кухне, отмывая оставшуюся в раковине немногочисленную посуду чуть энергичнее, чем это было необходимо.

Когда Зи разослала всем сообщения о своем открытии, Сабрина не могла не почувствовать некоторую зависть. Зи обеспечила им крупную зацепку. Теперь у них было имя. Девон Уорнер. Они знали, что он забрал у Сэди браслет и пистолет, после того как оглушил ее в номере мотеля.

Был ли он тем, кто принес браслет к дому Лили? Использовал ли он пистолет Сэди, чтобы убить Лили?

Теперь казалось, что расследование продвигается быстро, а попытки Сабрины увидеть еще какого-нибудь призрака оставались безрезультатными. Девушка начала беспокоиться, не выветрился ли почему-либо эффект сыворотки. Может, на нее сыворотка подействовала слабее, чем на остальных, потому что она старше? Или потому, что она до того принимала так много лекарств? Если она не проявит себя, не выгонят ли ее из команды?

Эндрю предположил, что она должна сконцентрироваться на чем-то, непосредственно связанном с призраком, которого пыталась вызвать. Девушка попробовала покопаться в газетных статьях о Лили, надеясь, что это даст ей какую-то подсказку. Днем она даже провела небольшое исследование в Интернете насчет паранормальных явлений, чтобы узнать, нет ли каких-то советов, которыми она смогла бы воспользоваться, но по-прежнему безуспешно.

Покончив с посудой, Сабрина задумалась, не попробовать ли снова призвать Энтони – может, это будет легче, чем с Лили. Возможно, он и не поможет с делом, но ей невыносимо хотелось увидеть его снова. Она хотела убедиться, что ему хорошо, сказать, что любит его. И спросить, что он имел в виду, когда сказал: «Будь осторожна, Бини».

Ее интернет-исследование сверхъестественного подсказало, что духи часто бывают всевидящими, знающими все, что происходит среди живых, к которым они являются. Тогда Энтони мог предупреждать ее о какой-то новой, особенной, надвигающейся опасности, приближение которой он видел… о чем-то, связанным с расследованием? Или его предупреждение относилось к чему-то другому? Может, он просто предупреждал ее, чтобы она перестала одурманивать себя с помощью таблеток?

Вот в этом и заключалась проблема. Даже когда Сабрине удавалось увидеть духов, они говорили с ней загадочными фразами, которые невозможно однозначно истолковать. То же самое произошло и с Лили. Можно ли с уверенностью утверждать, что ее слова «Я знаю, для чего им это нужно» относились к сыворотке? Может, она задумалась о том, почему людям нравятся ее свечки!

Внезапно она услышала шорох за спиной. На мгновение ее спина окаменела – может, это Энтони? Она ждала, что сейчас ее окатит холодным воздухом или свет начнет мигать, как в прошлый раз, но ничего не произошло. Она повернулась, понимая, что это, скорее всего, Рокет пришел попросить объедков, но с удивлением обнаружила мать, которая отправилась в одно из своих редких путешествий за пределы спальни. Она была так болезненна и погружена в навязчивые мысли, что ее, одетую в тонкую сорочку, вполне можно было принять за призрак.

– Сабрина, это ты, – сказала ее мать, шаркая по кухне, чтобы налить себе стакан воды. Кристина Росс по-прежнему оставалась прекрасной женщиной, несмотря на пустой взгляд, неизменно присущий ей в часы бодрствования. Ее густые темные волосы напоминали волосы Сабрины, хотя обычно они были спутанными, потому что их расчесывание требовало чрезмерно больших усилий и она не могла с этим справиться.

– Ага, мам, это я, – вздохнула Сабрина. А кто еще это мог быть?