Пропавшая Джина

Сёстры завтракали в полной тишине, поглядывая на лежащий на столе белый конверт. Когда Валя размазывала шоколадную пасту по второму блинчику, в холле затрещал телефон. Валя бойко облизала ложку с пастой, вскочила со стула и выбежала из кухни. Схватив и приложив к уху трубку, она услышала мальчишеский голос.

— Здравствуйте, позовите, пожалуйста, скорее Полю или Валю, или обеих сразу… в общем, как получится, — спешно произнёс звонивший. Валя узнала голос Митьки.

— Привет Митя, я тебя слушаю очень внимательно.

— Валя, там вот что! Я сейчас был на Янтарной. Жёлтый дом больше не заброшенный.

— Что ты имеешь ввиду? — по рукам Вали поползли мурашки.

Но Митька уже положил трубку. Вместо его запыхавшегося голоса послышались короткие гудки.

— Что там? — спросила Поля нетерпеливо, как только Валя переступила порог кухни. — Говори же!

— Бежим скорее на Янтарную!

Девчонки быстро набросили куртки и шапки, кое-как вскочили в сапоги и выбежали на улицу. Слежавшийся снег ярко блестел на солнце. Холодная капля упала Поле на лоб. Пробегая мимо беседки, они чуть не налетели на кота, который пригрелся на просохшей под утренними лучами скамейке. Кот выскочил прямо под ноги, потом юркнул под забор, напуганный хлопнувшей дверью и хрустом подтаившего снега.

Деревянная калитка, раньше болтавшаяся на одной петле, теперь стояла в стороне. От дороги к жёлтому дому, между сугробов, шла ровно прочищенная тропинка. Входная дверь была открыта настежь. Подойдя к калитке, Валя и Поля остановились в нерешительности. И тут из дома вышел кто-то невысокого роста, в зелёном пуховике и большой вязаной шапке, съехавшей ему на глаза. Он поправил шапку и широко радостно улыбнулся, увидев сестёр.

— Привет Поля, привет Валя!

— Ким! — вскрикнула Поля. И девчонки бросились навстречу своему товарищу, скользя на мокрой тропинке и с трудом сохраняя равновесие.

Когда они влетели на крыльцо, в дверях дома появился ещё один человек.

— Папа, помнишь, я тебе рассказывал про двух девочек?

— Тех храбрых сестёр, которые не побоялись вернуться в Лжебург, чтобы спасти свою подругу? Конечно же помню!

Они были очень похожи. Ким и его папа. И даже шапки у них были совершенно одинаковые.

— Давайте-ка, заходите. Очень рады таким гостям! — сказал папа.

В доме теперь пахло весной. Все окна первого этажа были открыты. Разбросанные доски, битый кирпич и прочий строительный мусор исчезли.

— Вот, сейчас просушим немного комнаты и начнём ремонт. Хотим переехать к лету, — объяснил по-хозяйски Ким.

— Ты представить себе не можешь, как я рада видеть тебя… вас! — восторженно всплеснув руками, и переводя взгляд с сына на отца, произнесла Поля. — Это мой самый лучший день на этих выходных!

Папа Кима добродушно рассмеялся.

Деревянный стол теперь блестел, начисто вымытый от строительной пыли. На нём стоял электрический чайник и две зелёные кружки. Рядом лежала перевязанная крест-накрест бечёвкой чёрная коробка с «ЛО 47» на крышке. Ким понял, что девочки завороженно смотрят на коробку — тёмного, немого, до конца не разгаданного свидетеля их приключений. Джина, с которой всё началось, возможно даже не узнает, во что вылилась её история с тетрадью. Но Валя и Поля точно не забудут ни разрезанные пополам дома Лжебурга, ни его воздух с еле уловимым запахом ежевичных тянучек. Так они стояли у стола как каменные, не решаясь заговорить, когда через открытое окно послышался шум подъехавшего к дому грузовика.

— Мы с папой собирались избавиться от неё. Чтобы никто больше не смог её найти.

— Пойду встречу, — сказал папа и подмигнул Киму.

Из окна было отчётливо видно подъехавшую машину. Это был обычный самосвал. Из кабины навстречу папе Кима выскочил водитель и стал что-то объяснять, показывая в сторону сугробов. Приглядевшись, девчонки увидели тщательно отчищенный клочок земли в левом углу участка. Потом водитель залез обратно в кабину, машина прошипела, дёрнулась вперёд и начала медленно разворачиваться. Папа повернулся к дому и крикнул:

— А ну-ка молодёжь, выходите, будете помогать.

— Бежим? — сказала Валя.

Папа Кима объяснил, что нужно делать, и началась работа. Взявшись за серую деревянную створку ворот, все четверо дружно потянули её в сторону. Старые гнилые доски не выдержали. Нижняя часть, намертво застрявшая в снегу, с хрустом надломилась, и воротина съехала в бок. Путь во двор был свободен.

— А теперь, Ким, неси её сюда! — скомандовал папа.

Ким сбегал в дом и вернулся с чёрной коробкой в руках. Между сугробов, там, где была расчищена площадка, виднелась дыра старого колодца. Ким протянул папе коробку, тот взглянул на неё с нескрываемым отвращением, чуть помедлил и с размаху бросил в колодец.

— Готово! — громко крикнул папа. Водитель кивнул и скрылся в кабине. Кузов самосвала начал медленно подниматься. Его тяжёлая металлическая крышка приоткрылась и оттуда лавиной устремилась масса тёмно-жёлтого песка.

— Теперь уже никто не сможет её достать! — уверенно проговорил Ким. — Прощай, Лжебург.

— Прощай, Лжебург! — подхватила Поля весело.

— Мы не будем скучать по тебе! — звонко прокричала Валя.