Пропавшая экспедиция

К лету уже никто не вспоминал громких перипетий, связанных с неожиданным возвращением в Британию скандального полковника Перси Офсета. Его визит оказался непродолжительным, а люди склонны забывать обо всем, о чем им не напоминают изо дня в день специально приспособленные для этих целей радиостанции и газеты. К осени упали индексы бирж, и на фондовых рынках разразилась паника. Вкладчики ринулись сбывать акции пошатнувшихся предприятий в полцены, загремели первые раскаты надвигающегося на мир финансового кризиса. Той самой Великой депрессии, что поразила его с неумолимостью новой Чумы ХХ столетия, кошмарной «Испанки», начавшейся под занавес Мировой войны и превзошедшей ее по количеству жертв. Депрессия, явившаяся миру, имела пугающе много общего с пандемией. Миллионы людей, оставленные ею без работы и, тем самым, обреченные на голодную смерть, не могли увидеть своего врага и понятия не имели, как с ним бороться, и он разил их направо и налево совершенно безнаказанно. Жертвам депрессии даже пенять было не на кого. Ну не станете же вы судиться с экономикой, это так же глупо, как обижаться на дождь, промочивший платье за неимением зонта. И кто виноват, что финансовые кризисы лечатся войнами, иного рецепта нет. Впрочем, осенью 1927-го до очередной Мировой войны было еще далеко, предпосылки к ней только вызревали.

А что же сэр Перси, спросите вы? Он просто не вернулся из джунглей. Ни он, ни его сын, за которого он так радовался накануне отъезда в Бразилию. Кипучая жизнь устремилась дальше бурным потоком, но в нем больше не было места исчезнувшим путешественникам, они остались в 1927-м году, последнем, когда подали весточку о себе, и потихоньку сделались прошлым. Словно пассажиры, имевшие неосторожность сойти со скоростного экспресса, когда он сделал короткую остановку в глуши. Состав укатил под перестук колесных пар, и попутчики, немного повздыхав, поневоле забыли о них, ибо именно так устроена жизнь, вагоны исправно заполняются новыми пассажирами взамен выбывших. Дыхание Времени переворачивает страницу за страницей, иначе не бывает, ему же нельзя не дышать. В итоге, как ни печально сие прозвучит, забвение уготовано всем, и даже самые яркие, наполненные красками истории, что ежеминутно пишутся людьми, неизбежно блекнут и немеют, угасая на запыленных полках архивов, куда редко кто удосуживается заглянуть. И, все же, они не умирают насовсем, скорее, дремлют в томительном ожидании, когда сделавшихся хрупкими страниц коснется рука пытливого исследователя.

IV. Рита Адамова

Возможно, Реальность лучше всего определить, как разумный диалог с Вселенной, который будет продолжаться до тех пор, пока мы будем задавать вопросы.

Доктор Эдвард Виттен, физик-теоретик

Людям необходимо нечто большее набитых холодильников и расчетливой логики…

Рюдигер Зюннер. Черное Солнце.