Пропавшая экспедиция

— Я зову их Промотаями по имени самого первого из них, которому взбрело в нетрезвую голову, что это хорошая идея — научить жильцов баловаться со спичками! Убогий дегенерат, видите ли, вообразил себе, что окажет жильцам крупную услугу, снабдив факелами, чтобы они прекратили блуждать по катакомбам и, наконец, выбрались на свежий воздух. При этом, ему, должно быть, и в ум не пришло, сколько кислорода сгорит задаром при полыхнувших по неосторожности пожарах и еще больше — при умышленных поджогах. Он только опасался давки у Врат и, кстати, угодил пальцем в потолок, придурок, никто из его любимчиков даже не пошевелился в поисках выхода! Зато сколько они по собственному почину сложили впоследствии костров, чтобы палить на них глупцов, подобных ему… — на жуткой морде Дельца появилась гримаса, изображающая жуткую пародию на улыбку. — Я выклевал ему печень, — самодовольно продолжал монстр. — Спросишь, как? Элементарно! Для меня не проблема принять облик любого вашего Божества или символа, от Грифона до Кондора или двуглавого орла, незримо парящего над СОБРом с тех пор, как там утвердилась Опричнина. Поверь, червь, перевоплотиться для меня — проще простого…

Мы двинулись дальше вдоль кошмарной шеренги из мумий, на жутких иссушенных лицах застыли выражения смертной муки или тоски. У кого — как…

— Или вот этот агнец, — продолжал монстр брезгливо, — я даже имени его произносить не хочу, такое оно омерзительное и богопротивное. Представь себе, бородатый задохлик и голодранец вообразил себя Спасателем Ссудного дня, когда каждому жильцу, вне зависимости от пола и возраста, доведется-таки уплатить по счетам. За воздух, который эти жалкие клоуны выдышали. А этот лопух, Спасатель самозваный, решил, поди ж ты, будто разрешит проблему хронической задолженности населения по дыхательной смести, если призовет жильцов сделаться совершенными! Ну не бред?! Будьте совершенными, наподобие меня, и тогда и вам вообще не понадобится дышать, плел он им. Прикинь, ахинею! Все, мол, жилищные беды — от воздуха! Размечтался, что выбьет из-под меня стул. Я с ним вообще ничего не делал, шлангом о шланг не ударил, поверь, жильцы сами приколотили его гвоздями к стене. А он, наивный, еще взывал к какому-то Архитектору и Отцу, хоть я тут, на вверенной мне территории, единственный и отец, и отчим, и дядя с тетей, а еще цель, блядь, и, понятно, бренд…

— Вот тоже любопытный экземпляр, — продолжал распинаться Делец, когда мы остановились у очередного мертвеца. — Сама фамилия обо всем говорит — Джордано Вруно! Вруно — ты понял, в чем соль?! Взялся расписывать жильцам, что есть множество иных, альтернативных домов, и их будет несложно разглядеть в телескопы, если только сделать в стене пролом. Понятно, что жильцы, с перепугу, сунули балабола безмозглой башкой в духовку, видишь, морда как подсмалилась! А чего еще хотел, урод?! Естественно, что жильцы пересрали по полной программе, желторотый несмышленыш — и тот знает, чем чревата разгерметизация Башни! Ладно, слизняк, лекция окончена, — Делец повернул меня к себе лицом. — Сейчас я тебя хорошенько привяжу, а уж потом как следует помучаю. Тебя, кстати, как по имени то? Мне для отчетности надо…

— Перси, — прохрипел я.

— Перси?!

Мне показалось, тварь вскинула бровь в недоумении.

— Это прозвище что ли?!

— Сокращение от Персиваль, — пояснил я.

— Наглосакс, что ли?! — еще больше удивился монстр.

— Не понял? — через силу выдавил из себя я.

— Не понял?!! — сверкнув вытаращенными бычьими глазами, заорал Делец. — Это я не понял, урод! Ты должен быть первым Внебашенником Красноблока!!

— Не знаю я никакого Красноблока!!! — в запале возопил я и, уже, когда фраза вылетела, вспомнил и приветственные надписи на кумачовых плакатах, и стартовый комплекс в зале размерами со стадион…

— Постой-ка! — неожиданно монстр поднес меня прямо к морде, втянул омерзительными ноздрями воздух, принюхиваясь. Его глазищи полезли из орбит. — Так ты — неместный?!!

— Неместный?! Что означает неместный?! — задыхаясь, весь обвитый его вонючими шлангами, прокричал я. Он, похоже, не расслышал.

— Так ты из Большого Мира?! — изрекло чудовище наконец. Жуткая морда изобразила понимание. — Из Мира, ну, надо же. Как ты сюда пролез, скотина? Впрочем, молчи, мне по бую, это не имеет никакого значения. Ты явился, и явишься снова. Причем, не один, а с тем, кто мне действительно нужен. Посему, я отпускаю тебя, человек. Вали нахер на все четыре стороны! Но, я не прощаюсь с тобой, мы еще встретимся. А это, чтобы ты не забыл прийти…

* * *

— Не знаю, что он проделал со мной, но мое левое запястье пронзила такая чудовищная боль, что в глазах померкло. Вот, сеньоры и все, что я могу рассказать вам о Воздушном дельце. Повторяю, что был бы рад считать все случившееся кошмарным сном, если бы не одно обстоятельство…

— Какое? — чуть ли не шепотом спросил профессор из Сан-Паулу.

— А вот это… — сэр Перси закатил рукав больничной пижамы. На его сухощавом запястье были выведены какие-то слова в сопровождении цифр.