Пророчество королевы Севера

Он патрулировал город, посетил порт, занимался с солдатами, фехтовал, принял гонца от Варга, совещался с Эрландом, но его сердце весь день обливалось кровью от ревности. Вечером, когда он пришел в спальню, Кавада уже спала. Он ее будил — она не просыпалась. Тарис подумал взять ее сонной, но что-то в нем этому воспротивилось. Он долго ворочался, ненавидя ее, исходя от желания. Посреди ночи встал и решил пойти к одной из своих любовниц, но вдруг почувствовал, что не может оставить ее одну в постели, и заснул только под утро. Кавада с трудом его разбудила. У нее были блестящие глаза и румяные скулы. Она всегда была бледна, как белая лилия, а тут вдруг такой цвет лица!

— Милый, пора подыматься.

Он всегда просыпался рано, первый раз проспал утренние часы. Искал злость внутри себя, но в нем жило лишь беспокойство. Дотронулся пальцами до ее щек. Какие у нее нежные глаза... От мысли, что она может вот так смотреть на кого-то еще, у него перехватило дыхание. Тарис потянул ее в постель.

— Уже поздно, — она начала сопротивляться. — Тебе надо идти, мне надо идти...

— Мы быстро, — он не хотел ее отпускать. — Куда тебе надо идти?

— В город.

— Зачем?

— Я нашла то, чему мне надо поучиться.

— И чему же?

Женщина на секунду задержалась с ответом:

— Геометрии...

Он все-таки не смог ее затащить в постель — первый раз... Она его звонко чмокнула и убежала. Вот так же было и с Эрландом. Вначале Кавада у него училась, а потом она в него влюбилась. Ревность терзала графа все больше и больше, он был зол и придирчив. Вечером, закончив с солдатами, прошел к ней в кабинет, но ее там не было...

Тарис почувствовал в сердце ледяную иглу, почти бегом спустился на кухню. Помощник повара, пятнадцатилетний мальчишка с красным веснушчатым лицом и карими глазами, был необычайно улыбчив и невероятно молчалив, что делало его в известной степени незаменимым. Граф пересек помещение, слегка щелкнув пальцами. Подросток скользнул за ним.

 — Проследи, куда, к кому и как часто ходит Кавада, — ему не надо было даже замедлять шаг...

Вечером любовница зашла в комнату почти сразу после него. Ее лицо казалось осунувшимся. Она была усталой, но улыбалась — раньше она никогда не улыбалась. Хотела обнять его, но Тарис ее оттолкнул и завалился спать к ней спиной. Кавада его обхватила руками сзади и тут же уснула. А он снова ворочался и мучился. А когда наконец провалился в сон, ему приснилось, что к нему пришел Варг и сказал: «Я сплю с твоей женщиной. Она говорит, что я лучше тебя». Тарис проснулся от слов: «Что случилось, любимый? Ты кричишь...»

Он лежал в поту и не мог понять: это был сон или явь? Кавада гладила его голову, а тело сотрясала нервная дрожь. Женщина испугалась, зажгла свечу.

— О, боги, что у тебя с лицом?! — Она никогда не видела ничего подобного. Судороги сводили рубцы, искажая и без того искаженную мимику. Кавада перепугалась не на шутку, унеслась к себе в кабинет и примчалась с густым темным эликсиром.

Тарис не захотел, чтобы она к нему прикасалась, вскочил и ушел... Ночью он остался в караульной у южных ворот. Ему хотелось слушать мерно накатывающиеся волны и крики чаек, вдыхать соленый запах... Он спал на узкой лежанке, выпил с дежурными дешевого вина. Не хотел больше идти в спальню — боялся ее улыбок, смеха, пения... Вдруг подумал, что если Кавада ему еще раз изменит, он убьет обоих, любовника и ее, чтобы она никогда больше не доставила ему такой боли...

Граф Бен не вернулся в замок, снова остался с солдатами и не переставая думал о ней... Ночью к нему пришли два человека. Первый принес новости из порта: у капитана Брандона, с которым в последнее время выходил в море пропавший рыцарь Арута, исчез юнга, плавающий с ним последние три года. В последний день перед тем, как обоих больше никто не видел, Ирвена ждал на пристани Фада. После короткого разговора с братом моряк предупредил капитана, что в ближайшие дни в море не выйдет. А мальчишка еще разговаривал с ним на причале. Люди видели, как они обнялись, будто перед расставанием. Юнга плакал, сказали ему.

Второй посетитель графа был охотником с северной части полуострова — самым лучшим охотником. Он рассказал, что следы двух низкорослых лошадей не указывали на возможный привал всадников в ночное время, как они планировали и как лично его, Бена, расспрашивали перед охотой.

 У первой рощицы можжевельника к отпечаткам копыт добавились следы человека, который некоторое время просто бежал рядом, очевидно, держась за стремя одного из всадников. Они были оставлены обувью, сшитой в Вандервилле, и принадлежали либо женщине, либо мальчику-подростку. Вскоре след исчез. Кто-то из верховых посадил бегущего за собой — задние ноги одной лошади стали оставлять более четкие отметины.