Пророчество Пятой скрижали

В ту же секунду ровная трещина пробежала по поверхности Ключевого камня, он раскрылся, как раковина моллюска, и в его древней глубине Марина увидела тусклое красно-золотое свечение. Это была массивная книга, переплет и все страницы которой были сделаны из древнего металла атлантов.

— Вот она, — проговорила Марина испуганно и восхищенно. — Вот она, Орихалковая книга!

— Я просто глазам своим не верю! — отозвался Георгий и шагнул вперед. — Значит, дед был совершенно прав! И это ты, ты смогла доказать его правоту!

— Браво! — раздался в темноте тихий холодный голос, похожий на шипение змеи. — Я восхищен вашим упорством и находчивостью! Вы сделали даже больше, чем я надеялся! Вы нашли не только ключ — вы открыли для меня тайник, вы сами вложили сокровище в мои руки! Я восхищен!

Марина и Георгий резко обернулись.

В арке, соединяющей коридор с подземным святилищем, стоял смуглый человек с узкими змеиными глазами. В его руке тускло отсвечивал пистолет.

Мальчики продолжали бежать по коридорам дворца и вскоре оказались в том коридоре, где было окно, выходящее во внутренний дворик. Диковинные звери, которых атланты содержали в этом дворике, не находили себе места от страха и беспокойства. Она метались в своих клетках и издавали страшные и удивительные звуки — рев и мычание, блеяние и визг…

Мальчики не задержались возле окна и побежали по дворцовым коридорам дальше, дальше, дальше…

Наконец они оказались в тронном зале, но здесь никого не было, только морские чудовища плавали под мостиками из орихалковых плит — и они были так же напуганы и разъярены, как все другие звери, которых мальчики встречали на своем пути.

Снова раздался глухой подземный рев — и кровля дворца задрожала, от нее начали отваливаться огромные куски.

Мальчики стремглав выбежали из дворца и бросились прочь по ступеням. На обычных местах не было охранников и стражей, только один из прирученных махайродов попался на их пути, но он пробежал мимо, прижав уши, как перепуганная кошка, и скрылся в зарослях. И тут позади раздался ужасный, невообразимый грохот. Шамик оглянулся и увидел, что кровля дворца обрушилась и стены разваливаются, как песчаный замок. Шамик как зачарованный смотрел на это ужасное зрелище. Наконец Гар-ни потряс его за плечо и что-то прокричал. Шамик не сразу расслышал его слова — он оглох от треска и грохота. Наконец он скорее понял по губам, чем расслышал, что друг торопит его: оставаться возле дворца очень опасно. Мальчики побежали по аллее к выходу из парка.

Дворцовый парк был безлюден.

Мальчики выбрались из него через открытые ворота.

Город за пределами дворца был охвачен безумием. Некоторые дома были уже разрушены, стены других покрыты трещинами, как лицо дряхлого старика. На ступенях одного дома лежала мертвая женщина с широко открытыми глазами, в другом доме явно хозяйничали мародеры.

Теперь мальчикам все чаще попадались люди. Все они спешили вниз, к морю. Кто-то бежал в сторону порта налегке, кто-то тащил на спине нищенские пожитки, кто-то катил тележку, на которой грудой была навалена домашняя утварь, а на самом верху восседал пятилетний ребенок.

Вдруг Гар-ни остановился и показал Шамику куда-то назад и вверх. Шамик остановился и обернулся.

Высоко над городом, над руинами дворца, царила покрытая зеленью гора. Но сейчас эта гора была окутана дымом и пылью, а на самой ее вершине клокотало и ярилось темно-багровое пламя. Вдруг это пламя выплеснулось и потекло вниз по склону, словно вылизывая его кровавым языком.

Люди закричали от ужаса и еще быстрее побежали вниз. И мальчики бросились следом, стараясь не оказаться на пути обезумевшей толпы.

Вскоре Шамик увидел внизу порт.

Море кипело и пенилось, словно, как и люди, оно было охвачено ужасом. Недалеко от пирса лежал на боку опрокинувшийся корабль, возле него виднелись пытающиеся выплыть люди.

Несколько кораблей уже выходило из гавани, еще несколько стояли возле причала, на них пытались пробиться обезумевшие люди. Матросы сталкивали их с мостков, пытались отплыть от пирса, пока безумная толпа не опрокинула корабли.

Наконец среди других Шамик увидел знакомый силуэт шумерского корабля, корабля своего отца.

— Не отставай! — крикнул он своему спутнику и бросился к пирсу.

Обезумевшие люди едва не затоптали мальчиков, однако, пользуясь своим малым ростом, они сумели протиснуться на причал.

Знакомый матрос отвязывал веревку от каменной тумбы, за спиной у него стоял отец Шамика, вглядываясь в толпу.

— Отец, я здесь! — крикнул Шамик, проскользнув под ногами у толстого египтянина.

Несколько рук протянулись к нему с борта, Шамик оттолкнул их и показал на Гарни:

— Я сам! Возьмите и его тоже! Без него я никуда не поплыву!

Мальчиков втащили на борт, и корабль, раскачиваясь на волнах, медленно двинулся к выходу из гавани.

Только что Марина чувствовала душевный подъем, радость от того, что довела до конца важное и удивительное дело, — а теперь, при виде этого безумца с пистолетом, ее охватило отчаяние.

— Кто ты такой? — проговорила она, шагнув ему навстречу. — Что тебе от меня нужно? Зачем ты меня преследуешь?