Пророк

Но что за дело вам, обращенным к солнцу, до каких-то начертаний?

Зачем вам, путешествующим вместе с ветром, указания флюгера?

Что человеческий закон тому, кто сломал свое ярмо о дверь темницы, не человеком построенной?

Каких законов убоится танцующий, споткнувшись о цепи, не человеком выкованные?

И кто возьмется судить вас, сбросивших одежды ваши на путях, не человеком исхоженных?

Жители Орфалеса, вы можете приглушить барабан и ослабить струны лиры, но кто запретит жаворонку петь?»

О свободе

И оратор попросил: «Скажи нам о свободе».

И он ответил:

«Я видел, как, простертые у городских ворот и у домашнего очага, вы славословили свою свободу;

Так же и рабы, припав к стопам тирана, воздают ему хвалы перед тем, как он их убьет.

В храмовой роще и в тени крепостной стены видел я самых свободных из вас, и свою свободу несли вы как ярмо или кандалы.

И, глядя на вас, сердце мое кровоточило.

Ибо только тогда вы свободны, когда вас не посещает даже мысль о том, что к свободе надо стремиться, и когда она для вас больше не цель и не конец пути.

Подлинной свободе не мешают ни полные забот дни, ни отягощенные печалью ночи,

Ибо дело не в путах, а в том, чтобы подняться над ними свободными в наготе своей.

А как подняться над днями и ночами, не разбив кандалы, коими сковали вы себя на пороге вразумления, в час полуденный?

Воистину то, что вы зовете свободой, есть прочнейшая из всех цепей, как бы ее звенья ни играли на солнце, ослепляя вас своим блеском.

И какую же часть себя вы отбросите, дабы обрести свободу?

Несправедливый закон? Но вы своей рукой написали его у себя на лбу.

Он не исчезнет, даже если вы сожжете все свои кодексы и выльете моря на лбы своих судей.

Деспота? Но сначала убедитесь, разрушен ли его трон, что внутри вас.

Ибо может ли тиран повелевать свободным и достойным иначе, нежели если тирания гнездится в самой свободе и стыд в самом достоинстве?

Повседневные заботы? Но они не были вам навязаны, вы сами их выбрали.

Страх? Но источник этого страха в сердце вашем, а не в руке.

Поистине все внутри вас находится в движении – сплелись желаемое и пугающее, отвратное и вожделенное, притягательное и то, чего вы бежите.

Па́рами, как свет и тень, кружат они в обнимку.

И когда тень меркнет и исчезает, свет становится тенью другого света.

И так же ваша свобода, теряя оковы, становится оковами для еще большей свободы».

О разуме и страсти

И снова заговорила жрица и попросила: «Скажи нам о разуме и страсти».

И он ответил, говоря:

«Ваша душа – поле битвы, где ваш разум и рассудительность дают бой вашей страсти и необузданности.

Если бы мог я умиротворить вашу душу, этот разлад и соперничество я обратил бы в единство и согласную мелодию.

Но как это возможно, пока вы сами не умиротворите – скажу больше, не полюбите в себе разные начала?

Разум и страсть – это руль и оснастка вашей морской души.

Если сломается мачта либо руль, вам задаст трепку буря или вы попадете в штиль посреди океана.

Правящий в одиночку разум подобен узилищу, а необузданная страсть – всепожирающему огню.

Так пусть же душа доведет ваш разум до точки кипения страстей, дабы пел он и ликовал;

И пусть разум направит вашу страсть в свое русло, дабы не сгорела бесследно, но восстала, как феникс из пепла.

Отнеситесь к своей рассудительности и своей необузданности как к дорогим гостям в доме вашем.

Не станете же вы оказывать одному гостю почет и уважение в ущерб другому? Кто так поступает, рискует потерять любовь и доверие обоих.

Сидя на холме в прохладной тени липы и наслаждаясь безмятежностью окрестных полей и лугов, скажите в сердце своем: „Бог почивает в раздумьях“.

А в разгар бури, когда ветер сотрясает леса, а громы и молнии возвещают славу в вышних, скажите себе с благоговением: „Бог отдается страстям“.

Так же и вы, дуновение Божье, крохотный лист в Божьем лесу, почивайте в раздумьях и отдавайтесь страстям».

О боли

И женщина попросила: «Скажи нам о боли».

И он сказал:

«Ваша боль пробивает панцирь вашей самонадеянности.

Как фруктовая косточка должна треснуть, чтобы сердцевинка увидела солнце, так вы должны познать боль.

Если ваше сердце способно удивляться жизни, ее повседневным чудесам, то боль будет для вас таким же чудом, как и радость,

А сердечные перемены – естественными, как смена времен года.

И безмятежно будете встречать зимы своей печали.

Ваша боль зачастую самонавязана.

Этим горьким лекарством врачуете вы собственные недуги.

Доверьтесь же своему лекарю и молча, без жалоб пейте лекарство:

Эту руку, тяжелую и твердую, мягко направляет рука Невидимого;

Эта чаша, что обжигает ваши губы, сделана из глины, замешанной на святых слезах Гончара».

О самопознании

И мужчина попросил: «Скажи нам о самопознании».

И он ответил, говоря:

«Ваше сердце молча ведает тайною дня и ночи,

Но ваши уши жаждут его откровений.

Вам надо познать в словах то, что вы всегда знали в мыслях своих.

Вам надо потрогать пальцами призрачность своих снов.

Да будет так.

Родник души вашей пробьется наверх и с веселым журчанием побежит к морю,

И сокровища потаенных недр ваших откроются взору.