Прощай, мисс Совершенство

Я наблюдаю за тем, как миссис Уистон-Стэнли что-то говорит Бонни. Та кивает. Они направляются к двери, и тут Бонни поворачивает голову и смотрит прямо на меня, словно все это время знала, что я стою в углу. Выражение на ее лице не меняется. Она даже не улыбается, лишь слегка наклоняет голову и приподнимает руку в молчаливом приветствии. Я не успеваю ей ответить: она уже отвернулась и следует за матерью к двери. И вот исчезла в толпе. Не осталось ничего, кроме этого тихого признания. Но оно было.

– Готова идти? – спрашивает Коннор, материализуясь рядом со мной.

– О да.

Независимое расследование пытается установить, что происходило в школе и почему. В итоге находят «значительный недосмотр» на «самом высоком уровне», что, в общем, значит, что никто не озадачился близкой дружбой мистера Кона со студентками, даже после того, как Ребекка Бриджес забила тревогу. Оказалось даже, что не ее одну это беспокоило. В школах должны знать, как разбираться с подобными жалобами, но в Кеттской академии не сделали ровным счетом ничего. И, естественно, теперь школа заверяет, что такого не повторится.

И все же я заставила Дейзи пообещать, что она расскажет мне, если кто-то из учителей будет давать ей номер телефона, или личную почту, или что-то еще в этом роде. Она закатила глаза и назвала меня старой каргой, но потом уселась ко мне на колени и обняла, словно ей до сих пор было шесть, и прошептала, что ни за что бы не убежала от меня и от семьи.

Стоит прекрасный день, теплый и солнечный, и я улыбаюсь, когда мы с Коннором выходим на улицу. Спускаясь по ступеням, я оборачиваюсь на здание. Мы проходим мимо группы зубрил, которые позируют для фотографии в местной газете с результатами экзаменов в руках и широкими улыбками на лицах. Бонни должна быть среди них. В самом центре. Интересно, задевает ли ее эта мысль; заставляет ли пожалеть обо всем, что случилось. Ливия Вейзин ловит мой взгляд и улыбается – словно на автомате, но искренне, – и я улыбаюсь в ответ. Коннор сжимает мою руку, и мы вместе идем на парковку. И вот так школа остается в прошлом.

– Ну что, теперь на работу? – спрашивает он, выглядывая бабушкину машину.

– Нет, только после обеда. А ты вечером свободен?

Он с улыбкой кивает и тянется поцеловать меня на прощанье. Я смотрю, как он бежит к машине, открывает дверь и забирается внутрь.

Коннор в сентябре опять идет в школу, и думать об этом очень странно. Но, с другой стороны, будущее вообще всегда странное. А я пойду в колледж изучать садоводство: впервые в жизни я буду делать то, что мне нравится, и то, что у меня получается хорошо. Курсы одобрены Королевским садоводческим обществом и все такое. А самое лучшее в них – что меня взяли, несмотря на оценки.

В прошлом месяце я начала работать на полставки в местном садоводческом центре. Кэролин нашла мне эту работу, и я поначалу думала, что будет ужасно, но на самом деле вышло просто замечательно. В основном я тружусь в кафе, делаю чай и разливаю суп, но мне все равно нравится быть официальным сотрудником в сфере садоводства. Обычно нас ставят в смену с Лейлой. Она примерно моего возраста и любит танцевать по крошечной кухне, напевая песни про суп («Ах ты суп из лука и картохи, без тебя бы было очень плохо, я люблю тебя до последнего вздоха…»). В субботу после работы мы пойдем в центр, и я сделаю себе пирсинг в носу, как у нее.

Я иду через парковку, легко сжимая конверт с результатами и чувствуя спиной солнечное тепло. Валери улыбается, завидев меня, и привстает с капота.

– Привет, – говорит она, поднимая солнечные очки. По ней заметно, что она волнуется: она любит узнавать результаты экзаменов, хотя пытается этого не показывать. – Ну что там?

Я протягиваю ей конверт, и она счастливо улыбается, доставая листок.

– Много народу, – отвечаю я. – И вообще странно.

– Ты сдала математику! – восклицает она в полном восторге. Как мило, что она за меня рада. – Иден! Это потрясающе!

Я не могу сдержать улыбки:

– Да?

– Да! – Она легонько стучит меня кулаком в плечо. – Поздравляю!

Я забираю у нее листок и складываю обратно.

– Спасибо.

– Проголодалась? – спрашивает она и снова опускает очки на глаза.

Я в последний раз оглядываюсь на свою старую школу и прежнюю жизнь, а потом поворачиваюсь к сестре.

Я улыбаюсь:

– Готова.

Благодарности

В первую очередь я хочу, как и всегда, поблагодарить Клэр Уилсон: без нее я бы не написала ни единой книги, и уж тем более трех. (Люди спрашивают меня: «А что делают агенты?» И я отвечаю: «Да все!»)

Спасибо Рейчел Петти за невозмутимость и гениальность, и всей команде детской редакции издательства «Макмиллан»: вы снова сделали все возможное и невозможное, чтобы поддержать меня и мои книги. Особая благодарность Рейчел Вейл: она создает обложки, о которых я однажды могла только мечтать. Спасибо вам, Кет МакКенна, Джордж Лестер и Джесс Ригби, за каждую безукоризненно организованную пресс-конференцию, за каждое идеально написанное письмо и особенно – за незыблемую поддержку. И тебе, Беа Кросс, за все на свете. Работа с вами, ребята, лучше всякого отпуска.