Прощай, полуостров! Он

Пройдет ли теперь страх высоты? Вряд ли, скорее наоборот: возрастет с новой силой, теперь, когда Марат постиг высоту, он знал, что этот страх будет преследовать его до конца дней. Он навсегда запомнит эти ощущения, что заполнили его душу на вершине телевышки. Закрепив их в памяти, Марат начал спуск. Спускаться было не менее страшно, к тому же адреналин перестал помогать, улетучился куда-то и не подстегивал, не гнал в спину. Навалилась усталость и страх сорваться в пропасть, слететь вниз, ударяясь то и дело о железные ступеньки и ломая кости, будучи влекомым силой притяжения, сковывал мышцы, делал тело непослушным и негибким. Когда Марат добрался до земли, то упал ниц и лежал так какое-то время, после чего поднялся, перелез через забор, подобрал рюкзак и на негнущихся непослушных ногах поплелся домой. Сил добираться пешком не осталось, поэтому он как старик сел на остановке общественного транспорта на лавочку, дождался троллейбуса и поехал домой.

Юноша не любил старую маленькую квартиру, в которой жил вдвоем с матерью, но сейчас воспринимал ее тихой безопасной гаванью. Здесь его ждал дневник и она – фотография.

Марат, как старый скряга, трясущимися руками достал свои сокровища: фото поставил, прислонив к стакану с карандашами, а дневник положил открытым перед собой.

«25 декабря 1998 г.

Ну что ж, я сделал это! Сегодня ходил на телевышку. Никаких препятствий не встретил – только свой собственный страх. Может, все в жизни так? Может, и нет их, этих препятствий? Может, это только наши страхи?

Простые истины открываются, когда делаешь что-то, чего не делают другие. Я пошел туда только для того, чтобы избежать встречи с Тузом. И (смеюсь) скоро я начну благодарить этого гадкого человечка, ведь в какой-то мере именно благодаря ему я способен на подобные поступки…

Смогу ли я когда-то вступить с ним в драку? Ведь я мог бы взять, скажем, монтировку и огреть его. Но ведь я могу его убить… И что тогда? Колония? А там каждый день десятки подобных Тузу и никакой монтировки.

На днях Артем нашел фото. Он посоветовал его уничтожить. Словно я сам не знаю, что так было бы правильно. Но теперь не могу. Я должен был сделать это тогда, в первый же день, после того, как вытащил его со стенда, а теперь не могу… Это лицо – столь необычное, столь волнующее – не отпустит меня. Я угодил в капкан. Поначалу лишь адреналин волновал меня, но я как последний дурак посвятил слишком много времени разглядыванию фотографии. Это было глупо. Лицо на ней стало мне родным и знакомым, я вижу в нем то, чего, вероятно, и нет на самом деле. Но ничто в этом мире не вызывает во мне трепета и волнения подобного тому, что я испытываю, глядя в эти глаза. Я люблю ее… я хочу только ее…».

Глава 4

После очередного безрассудного поступка все внутренние силы Марта активизировались. Несколько дней он ощущал себя счастливым и способным на все, его шаг становился более уверенным, а взгляд решительным. Именно в такие вот дни они с Тузом еще ни разу не пересекались. Возможно, сам Туз интуитивно чувствовал, что не стоит сейчас трогать этого человека, а возможно это было просто стечение обстоятельств. После телевышки Марат смотрел на одноклассников свысока. Это не выражалось в каком-либо высокомерии, они все равно не говорили с ним, скорее он будто бы видел не лица этих детей, а их макушки, ощущал себя выше их глупых разговоров и был на время удовлетворен.

Но постепенно ощущение подвига проходило, он все больше внимания обращал на свои рваные ботинки, а воспоминания о покоренной вершине стирались. Марат мрачнел и начинал вновь ощущать себя мелким и слабым. Ему казался непосильным груз учебников и знаний, потому что чем больше он читал, тем больше понимал, как мала вероятность того, что он прорвется на вершину. Марат знал, что единственный шанс для него это не сдаваться и не терять веры в свою счастливую звезду, но, боже мой, как это было тяжело! Вероятно, узнай кто-то о его приключениях, мальчишки раструбили бы об этом повсюду, и Марат смог бы черпать вдохновение в уважении и восхищении. Но ни одна живая душа не ведала о том, что этот мальчик совсем не так прост, как кажется на первый взгляд.