Прощай, полуостров! Он

Уже наступил сочельник, и от зимних каникул учеников отделяло всего два дня. В школе чувствовалась радостная суматоха, дети предвкушали удовольствия, приготовленные родителями. Многие уезжали за границу: на горнолыжные курорты, либо, наоборот, в теплые страны к морю. Всех их ждало одно: новые впечатления. Марата же ожидала только старушка-библиотека и, возможно, очередное безрассудство. Этим утром, погруженный в свои печальные думы, не ожидая от еще одного мрачного дня ничего необычного, он поднимался по школьной лестнице, и предновогоднее чудо свершилось. Сверху до него донесся легкий вскрик. Марат поднял голову и увидел ее – предмет обожания – поскользнувшуюся на влажных ступеньках. Она как подарок от деда Мороза летела прямо на остолбеневшего юношу, и Марат успел в последний миг подхватить ее, и, что самое важное, удержаться на ногах на узких ступеньках. Он ухватил девушку совсем не как герой романа – нежно и уверенно придерживая за талию, а судорожно вцепившись ей в руки, сжимая так, что у самого заболели пальцы, чуть не сведенные судорогой. От испуга девушка не шевелилась, переводя дух в его руках и не замечая поначалу, как сильно он сжимает ее предплечья. А Марату казалось, что сейчас его хватит удар. Ее глаза, точно такие же, как на фотографии, были так близко от его собственных, что он видел в них свое отражение. Не испытывая в этот миг ничего, кроме непомерного удивления, Марат впился в это лицо глазами, не соображая и вообще не понимая, что только что произошло.

Конечно же, девушка пришла в себя первой, повела плечами, пытаясь высвободиться из чужих рук, и сказала:

– Спасибо, что поймал меня. Разбить нос перед Новым годом было бы нежелательно.

– Э-э-э, пожалуйста, – пролепетал Марат, не разжимая пальцев. Она вновь повела плечами, стараясь освободиться от его цепких объятий.

– Я уже твердо стою на ногах, можешь отпустить меня.

Марат в ужасе перевел глаза на свои скрюченные пальцы. Усилием воли заставил себя разжать их, тут же увидев, что ее блузка в этих местах стала похожа на смятый лист бумаги.

– Прости, – он попытался разгладить кофточку, но понял, что уже несколько раз провел руками по девушке, которая в недоумении на него смотрит, смутился, покраснел и отступил на шаг. Он даже не ощущал себя дураком, потому что не мог думать в этот миг.

– Как тебя зовут? – спросила она, окидывая спасителя внимательным взглядом с ног до головы, – что-то я тебя раньше не видела.

Марат покраснел: ему казалось, что единственное, что она заметила, были его рваные ботинки и старые брюки, что в принципе, было недалеко от истины.

– Марат, – выдавил он.

– Красивое имя. А я Дарина, – и она побежала вниз по ступенькам, не дожидаясь ответа.

– Я знаю, – едва слышно прошептал Марат вслед удалявшейся девушке. Ей было так просто и естественно познакомиться с кем-то, тут же забыть о его существовании, о произошедшем незначительном событии, ничем не изменившем ее жизнь, мысли и чувства, помчаться навстречу каникулам, Новому году, подаркам и развлечениям.

А Марат не мог так просто перенести эту встречу. Он развернулся и впервые в жизни не пошел в класс на уроки, а вышел из школы и побрел в неопределенном направлении, волоча за собой рюкзак и переживая столкновение с Дариной вновь и вновь. Он не открыл в ней никаких новых удивительных качеств, что присуще влюбленным. Ему не казалось, что она наделена талантами или такой уж неземной красотой. Марат с присущей ему прагматичностью трезво оценивал ситуацию. Она была обычной девушкой: красивой, стройной, да и только.

Но вот то, что она была под таким запретом, вызвало в нем это странное чувство томления и страсти. Он хотел ее внимания, так же как хотел власти и уважения. Если бы она обратила на него свой взор, это было бы признанием его достижений, того, что он чего-то добился, что внешность еще не главное. Признак успеха. Каким-то странным образом Дарина и желание власти переплетались в одно единое целое, становясь для него чем-то нераздельным. Казалось, что как только он добьется одного, то получит другую, и наоборот: получи он внимание девушки, и успех в делах обеспечен.

Дарина Корсакова… Марат с волнением вспоминал сегодняшнюю встречу. Она была так близко, что если бы он не оказался таким тормозом, то мог бы насладиться мгновением куда лучше. А так он помнил только ее глаза, которые и без того прекрасно знал. Никаких деталей одежды, прически, запаха. Обычно в романах, которые он читал, герои в подробностях помнят все эти мелочи и потом долго их пережевывают, вспоминают, им мерещится везде знакомый запах и все в таком роде. Ничего подобного с Маратом не произошло. Ему запомнилась только ее кофточка, да и то, только потому, что он смял ее слишком сильно.