Прощай, полуостров! Он

– Да, погода – дрянь, – угрюмо ответил Марат, вспоминая утреннюю радость, которая канула в небытие. – Бери, что хочешь, – он махнул рукой на книжный стеллаж, занимающий почти всю стену. Эти произведения были им давно прочитаны и перечитаны, и сам Марат не ленился ходить в библиотеку за новыми впечатлениями.

Артем изучал ассортимент, поправляя очки на носу, время от времени доставая ту или иную книгу и изучая аннотацию. Открыв очередной том, воскликнул:

– Ого! Вот это да! – он повернул свое изумленное очкастое лицо на Марата и смотрел теперь так, словно видел впервые в жизни.

Марат в свою очередь отбросил мечты и устремил взгляд на роман, который держал его друг. Осознав, что это за том, Марат покраснел. Теперь уже было поздно метаться и что-то предпринимать, но он все равно ринулся к Артему и вырвал книгу у него из рук. Но то, что хотелось скрыть, как раз осталось в тонких пальцах изумленного Артема, который вовсе не намеренно удержал фото, найденное среди страниц приключенческой книги.

– Ну, друг, ты даешь, – медленно протянул Артем. Он взял фотографию двумя пальцами, словно что-то весьма опасное, и, стараясь не глядеть на нее, протянул поникшему Марату. Тот порывисто схватил карточку и положил на стол изображением вниз, хлопнув по ней ладонью словно ставя печать.

– Поговорим? – спросил Артем, а его друг не знал, что и ответить. С одной стороны тема была под запретом, с другой – поделиться с приятелем было бы здорово. Но мог ли Марат доверять ему? Артем был слабым, его вечно шпыняли все, кому не лень, и даже младшая сестра верховодила этим мальчиком. Самому Артему, по всей видимости, все же было весьма любопытно и, не дожидаясь ответа, он сказал:

– Это та фотка, что пропала со стенда в вашей школе? Говорили, что охрану потом удвоили или даже утроили. Это правда?

Марат кивнул.

– Черт, зачем тебе? Ты рехнулся? Если бы тебя застукали за этим делом, то закопали бы в лесу.

– Это риск, – глаза Марата загорелись. – Ты знаешь, что значит риск? Знаешь, что чувствуешь при этом? Как адреналин зашкаливает, сердце колотится и прошибает пот? И в такие вот моменты думаешь: «Недавно я получил тумаков от трусливых тварей, которые только в толпе сильные и смелые, но никто из них не отважился бы на подобный поступок, а я осмелился. Я переборол свои слабости и сделал это». – Марат оживился, узрев в молчании Артема понимание, и заговорил быстрее. – Возможно, это был самый лихой поступок в моей жизни. Ведь я прекрасно понимаю, чем это грозит. Меня не просто закопали бы, а искали бы скрытый смысл в этом действии, пытались бы уличить в связях с конкурентами и замучили бы до смерти. А ведь я ничего не смог бы им рассказать, потому как рассказывать-то и нечего. Никто не поверил бы мне, что это просто спор с самим собой. Вот так-то.

– Риск? Просто риск? Марат, ты сумасшедший. – Артем представил пытки и решил, что и ему, как единственному другу, могло достаться. В этот миг он думал о том, а не отправиться ли ему прямо сейчас и не доложить ли обо всем? От греха подальше? Но все же решил, что такой поступок не будет разумным и пусть уж лучше все остается так, как есть. – Ты ее уничтожь, сожги. Давай прямо сейчас, а?

– Да-да, обязательно, – как-то неуверенно ответил Марат.

Артем схватил первую попавшуюся книгу с полки и, пробормотав что-то нечленораздельное, покинул комнату друга, оставив того наедине с фотографией.

Глава 3

Спустя несколько дней снег покинул улицы их города, как будто его никогда и не было. Даже грязная слякоть исчезла без следа. Конечно, это еще не говорило о наступлении весны, он мог так же неожиданно выпасть вновь, осчастливив детвору, которая всю зиму не прятала санки и ждала природного чуда, под названием снег. Саночками детям доводилось пользоваться всего несколько дней за всю зиму, но малыши не унывали и не теряли надежды. На то они и дети. Марат тоже помнил это чувство, безвозвратно теперь потерянное. Много вещей так и остаются в детстве, их никак не взять во взрослую жизнь, хотя воспоминания порой лучше всяких фотографий хранят эти счастливые моменты в памяти. Марат после того случая с сугробом навсегда распрощался с детством. Не потому, что его так уж сильно ранило то происшествие, вовсе нет. Просто краски померкли, взгляд словно затуманился и очень захотелось стать взрослым. Стать сильным. Получить власть. Для того чтобы больше никто не посягнул на твою личную неприкосновенность. Ему так надоело ощущать себя слабым, винтиком в машине, подневольным существом. Его возраст противоречил его желаниям: все вокруг говорили, что надо делать – вставать рано, идти в школу, получать хорошие отметки, готовиться к экзаменам. И все это только для того, чтобы вновь попытаться поступить в университет и опять учиться. А ему мечталось делать то, что он сам считал нужным.