Прощание кремлевского диггера

И только после этого я перешагнула порог здания, воспетого советскими детективами. Мой вчерашний знакомец, следователь Владимир Романов всем своим видом сразу развеивал любую настороженность. Симпатичный и довольно молодой парень, он почему-то выбежал встречать меня к проходной в летней бейсболке, несмотря на то что на улице было градусов 20 мороза. По дороге в его кабинет он, готовясь к долгому и нудному разговору, вспомнила мамины вечные наставления: «Всегда нужно пописать перед долгой дорогой, чтобы уютно себя чувствовать», и попросила товарища Романова показать, где у них в уголовном розыске дамский туалет. Он смутился, но проводил меня. Туалет у женщин-сыщиков оказался хорошо отремонтированным – как принято говорить среди московских риелторов, «под евроремонт». Это несколько диссонировало со всем остальным зданием: длинные коридоры с обшарпанными стенами, заставленные какой-то рухлядью, производили, мягко скажем, гораздо менее роскошное впечатление, чем, скажем, апартаменты главы ФСБ на Лубянке. «Это у нас ремонт», – как будто извиняясь, сказал Романов и провел меня в свой кабинет – тоже более чем скромную комнату со старой мебелью, которую он делил еще с одним неизвестным мне сотрудником. Везде царил до боли знакомый мне по визитам в другие чиновничьи учреждения запах тлена бумаг, который десятилетиями не выветривался изо всех бывших советских организаций. Следователь сразу усадил меня рядом со своим столом и достал официальный бланк с названием: «Объяснение».

– Елена Викторовна, скажите, перед взрывом вам кто-нибудь угрожал?

– Ну, после того как вышла моя книжка «Байки Кремлевского диггера», министр печати и информации Михаил Лесин передал мне, что этой книгой я «выписала себе „волчий билет“. Но, надеюсь, он имел в виду не то, что меня взорвут. А то, что меня уволят и больше нигде в России на работу не возьмут. Следователь крякнул и ничего в своем листочке не записал.

– Нет, я имел в виду, есть ли у вас основания полагать, что у вас есть враги, недоброжелатели?

– Ну, мне рассказывали, что Путин был в ярости, когда прочитал мою книгу… И еще несколько его приближенных в Кремле… Но я их своими врагами не считаю. Считают ли они себя моими врагами – это уж вы у них спросите.

Следователь опять хмыкнул себе под нос, и его бумажка для записи показаний вновь осталась девственно чистой.

– Нет, я вас спрашиваю о другом: напрямую вам кто-нибудь угрожал? Грозил расправой?

Я рассмеялась:

– Вы что, считаете, что обычно о покушении жертве заранее сообщают через газету?

Разговор не клеился. Следователь для порядка, чтоб хоть что-то записать в свою бумажку, спросил меня когда я родилась. А потом неожиданно, обрадовавшись, вспомнил безобидный вопрос:

– А конфликтов с соседями на бытовой почве у вас не было? Припомните хорошенько!…

Я решила, что пора брать дело заполнения пустот в протоколе в свои руки. Я подробно рассказала, как накануне вызвала такси и сказала по телефону диспетчеру, что выхожу, и как, к счастью, задержалась, и что как раз в этот момент прогремел взрыв.

– Видимо, телефон прослушивали, – поделилась я со следователем подозрением.

– Еще на прошлой неделе был странный звонок… – и рассказала ему, как неизвестные требовали продиктовать мой домашний адрес, уверяя, что привезут мне посылку из Америки. Я порылась в сумочке и – о чудо! – в вечно царящем там бардаке нашла огрызок расписания лекций Маши Слоним в «Интерньюзе», на обратной стороне которого мы с ней, заподозрив неладное, записали определившийся номер звонившего мне лже-курьера почтовой службы. Следователь оживился:

– И вы дали им свой адрес?!?

– Я что, похожа на идиотку? Сильно подозреваю, что и звонившие мне люди тоже прекрасно понимали, что я не идиотка и никакого адреса им не дам. Более того, догадываюсь теперь, что и адрес-то мой у них уже был. Просто они таким способом, понимая, что я сразу почувствую подвох, видимо, пугали меня. Чтобы я знала, что кто-то держит руку на моем пульсе.

Мой собеседник заглянул в клочок бумажки со странным телефонным номером (помните, я рассказывала, как мы с подругой терялись в догадках, откуда поступил звонок, потому что в Москве не существует ни районов, ни сотовых компаний с такими номерами?) и в ту же секунду радостно воскликнул:

– А-а! Ну, конечно! Это ж вам с таксофона звонили! С улицы, из телефонной будки. Судя по телефону, это где-то в районе Красной Пресни… рядом с Белым домом.

Тут наш разговор прервали. Романову кто-то позвонил, и он начал в телефонную трубку пересказывать наш с ним предыдущий разговор:

– Да, только что выпустила книжку про Кремль… Работала в «Коммерсанте»… Уволена после выхода книги…