Прощание с «Императрицей»

Все, кто спорил, горячился или уповал на холодный рассудок в Батуме, равно как очень многие флотские офицеры в Новороссийске и Севастополе, служили, кто дольше, кто меньше, под командованием Андрея Андреевича Покровского – многолетнего командира минного отряда Черноморского флота. Он посылал эсминцы в дозор и в бой, обучал и направлял, и поразительное бесстрашие, упорство и эффективность действий и «угольщиков», и «нефтяников» непременно были связаны с контр-адмиралом Покровским.

– Неужели, – спрашивал Вадим, – полгода штабной работы так изменили Андрея Андреевича?

Спрашивал – и невольно вспоминал то раннее туманное утро 1914 года, когда, презрев опасность, три дозорных миноносца шли в атаку на стальную огнедышащую громадину «Гебена». Когда только поразительная везучесть линейного крейсера позволила ему избежать торпедного удара из поврежденного русского эсминца, от того самого «Лейтенанта Пущина» и от рук раненого лейтенанта Вадима Иванова.

– Неужели, – спрашивал капитан-лейтенант Марленов, командир эсминца «Заветный», пришвартованного рядом со «Жгучим», – он мог посчитать одну германскую подлодку, если она там действительно была, такой страшной угрозой для целой флотилии, чтобы сорвать важнейшее задание?

Его «Заветный» уже дважды подвергался атакам германских подлодок, но каждый раз легко уклонялся от торпед, да ещё выпускал пяток снарядов из бакового орудия туда, где был замечен перископ и где расплывался воздушный пузырь, след торпедного выстрела. Не потопить, так изрядно напугать хищницу, чтобы и впредь неповадно было.

– Не надо забывать, господа, что там были и немецкие аэропланы, – подавал голос старший офицер со «Звонкого», лейтенант Сергей Удачин. – И никто не знал, сколько их уже набралось в Варне, и сколько бомб просыплют на наши корабли.

Его «Звонкий» дважды участвовал в бомбардировках турецких батарей как на европейской, так и азиатской сторонах Босфора. И оба раза попадал под атаки вражеских аэропланов. Особого ущерба эти бомбардировки не нанесли, хотя одна бомба разорвалась на баке, повредив якорную лебёдку. Но и огонь зенитного «гочкинса» и турельного пулемёта со «Звонкого» оказались бесполезными…

Черноморская хроника

Поход Черноморского флота в составе линейных кораблей «Евстафий», «Иоанн Златоуст» и «Пантелеймон», крейсеров «Память Меркурия» и «Алмаз» и семи миноносцев для обстрела Угольного района. Обстрел района Килимли – Зунгулдак производился с 10 час. 20 мин. до 12 час. 30 мин. Было выпущено свыше 1200 снарядов. Были разрушены восстановленные портовые сооружения по промывке и погрузке угля. Прикрывали операцию линейный корабль «Императрица Мария» и крейсер «Кагул»…

– А мы и не забываем, – отпарировал Вадим Иванов. – Но вы же сами рассказывали, Сергей Львович, что в отряде было целых два авиатранспорта, «Александр I» и «Николай I» с гидросамолетами. Что, наши авиаторы не справились бы с немецкими пилотами?

– Знаете, господа, – вступал в разговор лейтенант Аристарх Смеляков. – Не приучил бы Эбергард нашего Андрея Андреевича действовать только по его команде. Ей же ей, дал бы Покровский другой приказ, и раздолбали б мы эту Варну, как раздалбливали Козлу и Зунгулдак, – в щепки…

Он залечивал в Батумской госпитале лёгкое ранение – осколок со снаряда с «Бреслау» задел его по касательной, когда эсминец «Гневный» вместе с «Дерзким» сцепились с немецко-турецким крейсером в коротком ночном бою…

Такие или примерно такие разговоры продолжались почти неделю. Пока не пришло распоряжение «Жгучему» и «Заветному» идти в Севастополь. И тогда «малое офицерское собрание» уполномочило лейтенанта Вадима Иванова довести до командования требование провести полное расследование позорного эпизода и предать виновных суду чести.

Вадим не был старшим ни по возрасту, ни по званию, наградами не блистал, но почему-то «малое офицерское собрание» не усомнилось ни в его чести, ни в способности донести требования до командования…

В Севастополе Вадим смог сойти на берег много чем через два часа после швартовки. Арина была не слишком довольна, что заслуженный отдых лейтенанта Иванова отягощён необходимостью заведомо неприятной встречи со старшими командирами, но проявила природную свою энергию и сообразительность, чтобы эта встреча состоялась побыстрее. И на должном уровне.

Командору яхт-клуба, в котором и в военное время собирались офицеры (и куда мичману Ваське Иванову вход пока был заказан, вплоть до присвоения очередного звания) не мог отказать никто. А он, естественно, и не пытался отказать в просьбе любимой внучке.

Пока любящий дедушка договаривался об аудиенции с самим командующим Морскими силами Чёрного моря, Вадиму удалось наконец встретиться с младшим братом.