Прости и…

Отчима инсульт свалил. Теперь мама за ним ухаживала. Она вынуждена была уйти с работы и заняться чисто им. А я, в своих эгоистических планах, рассчитывала на ее помощь. Пришлось справляться самой. Алешка отказался давать хоть какие-то деньги на ребёнка, пока я не сделаю ему регистрацию и не верну в квартиру. Я же пригрозила падать на развод и алименты. Не знаю, чем весь этот конфликт бы закончился, но он влез в какую-то аферу. Теперь ему грозил срок по махинациям, вместе с отцом, который уже руки потирал, готовый в любой момент вернуться «домой». После этого Алешка стал мягче. Сразу любовь вернулась, только у меня она окончательно пропала.

Хотя, не всё было так плохо. У меня была крыша над головой. Правда закончились декретные выплаты, а места в ясельной группы не было. Но удалось устроиться дворником в своём дворе. Так что я отводила Риту в садик и шла убирать двор вместе с Никитой. Платили на это чисто прожиточный минимум, из которого половину съедали платежи за квартиру. Но оставалось надеяться, что когда подрастёт Никитка, то станет легче. Я смогу вернуться на работу…

Это уже было что-то вроде мантры, которая не давала опускать руки. Так было и в тот день. Осенний промозглый день. Ветер старался забраться под куртку. Из-за простуды текло с носа. Ещё и кашель пробирал. А всё из-за несчастных сапог, которые давно надо было поменять, а у меня не получалось, скопить денег на новые. В том году зима была тёплая и проходила в осенних. А в этом году купила недорогие осенние, но они развалились. Теперь пришлось доставать зимние, которые уже были клеены раза три, но всё равно находились новые дырки, в которые я воду черпала. Надо будет с новой зарплатой купить нормальную обувь, если получиться и не будет непредвиденных трат. Только ведь будут. Всегда что-то случается.

Никита наблюдал за листьями, которые скидывал ветер. Ему это всегда нравилось. Рита сидела в песочнице и лепила куличики. Я рядом крутилась, сметая листья с дороги и распределяя их на аккуратные кучки. Суббота. Можно и не входить, но тогда двор в понедельник будет весь в листве. Проще сейчас всё убрать, чем делать тройную работу.

Горячий пот стекал по замёрзшей спине. Во рту всё пересохло. Наверное температура. Ритка побежала к качелям, упала на ходу. Начала плакать. Я подошла к ней, вытерла платком испачканные руки. Другим нос. После этого её немного покачала. Как раз в это время я и заметила его. Строгое чёрное пальто. Очки в оправе. Кепка на голове. Руки в чёрных кожаных перчатках. Валера стоял на другой стороне площадки, прислонившись к железным элементам горки и смотрел на меня. Мы с ним не виделись полтора года. Столкнулись как-то в городе, когда я уже Никиту родила, но даже разговаривать не стали. Не смогли. Да и прошло наше время разговоров. И чего его сейчас принесло?

— Мама, мы скоро домой пойдём? — спросила меня Рита.

— Скоро пойдём, — ответила я, отводя глаза от Валеры. Решил прийти поторжествовать? Пусть торжествует. И кашель мучает. Ничего. Закончу уберать участок, а там домой. Тёплый чай…

— Простыла? — спросил Валера. Я и не заметила, как он подошёл.

— Немного, — вытирая нос, ответила я. — На тебя чихнуть или кашлянуть?

— Избавь, — поднимая ладони, сказал он. Я же вцепилась в метёлку.

— Ты по делу или мимо проходил?

— Не знаю, — ответил он. Я удивлённо посмотрела на него. Он усмехнулся. — Такое тоже бывает.

— Мне работать надо. Не до разговоров, — сказала я. Меня опять накрыло кашлем. Дурацкая простуда.

— Тебе домой надо. Лечиться, — он отобрал у меня метлу. — Собирай детвору и пошли домой.

— Зачем…

— Лечиться и чай пить, — недовольно сказал он. Не знаю, почему я с ним не стала спорить. Может потому что привыкла во всём на него полагаться и у меня выработался рефлекс, как у собаки Павлова? Или это совпадало с моими желаниями?

Мне не стыдно было за мою квартиру. Пусть без современного ремонта, но тепло и аккуратно, а ещё здесь не было холода, как в офисе. Я всё равно поглядывала на Валеру, ожидая его реакции на моё жильё. Он молчал. Я же стала детвору раздевать.

— А кто этот дядя? — спросила Рита.

— Дядя Валера. Очень давний друг, — сказал он.

— А почему тебя раньше не было? Ведь друзья надолго не пропадают, — продолжала она допрос.

— Иногда пропадают, — ответила я. — Иди руки мой, а мы пока будем мыть руки с Никитой.

Через двадцать минут я уже наливала суп детворе, который после улицы уходил на ура. Валера сидел в стороне.

— Валер, вот честно, у тебя других дел нет?

— Нет. Я в эти выходные полностью свободен, — ответил он.

— Ты меня понял…

— Нет, не понял. Почему у тебя сахара дома нет?

— Потому что сладкое — это вредно. А ещё вреден хлеб. Про остальное я молчу.

— Валер, ты пришёл поумничать? Я не в настроение. Сам заметил, что мне плохо.

— И лекарства у тебя тоже нет, — даже не спросил, а скорее сказал утвердительно.

— Ты не боишься заразиться?

— Ничего страшного. Выпью что-нибудь укрепляющее иммунитет, — ответил он.

— Кстати, это из-за тебя я заболела!

— И в чём моя вина? — удивился он.