Прости за любовь

– Клянусь. – Олли подносит ко рту перекрещенные пальцы и целует их. Потом кладет правую руку на грудь и поднимает левую, потом, решив, что ошиблась, все меняет: левую на грудь, а правую поднимает. В конце концов просто поднимает кверху два сложенных пальца правой руки: – Клянусь. В общем, не знаю, как это все делается, но, если ты не расскажешь, я заговорю. Что удивительно.

– Предательница, ты предательница… Ладно. – Ники быстро освобождается из цепких рук Олли. – По вине одной недостойной шпионки Ондэ распускаются! – И она убегает, весело хохоча. Через ступеньку бегом поднимается по лестнице, но вскоре Дилетта, Эрика и все та же Олли догоняют ее.

– Держи ее! Мы заставим ее говорить!

Они, запыхавшись, бегут за Ники, перехватывая руками перила. И так дальше, перегоняя друга, они несутся по коридору. Дилетта, которая всегда в лучшей форме, чем остальные, потому что не пьет, не курит и рано ложится спать, первой догоняет Ники. Олли, отставшая больше других, кричит: «Хватай ее! Держи! Падай на нее! И бей ее!» Дилетта хватает Ники за куртку, тянет, и они обе падают на пол. Дилетта садится сверху, подоспевшая Эрика останавливается в миллиметре от них, а запыхавшаяся Олли, подбежав, сбивает с ног Эрику, и они обе падают на Ники и Дилетту. Они валяются друг на друге, смеются и шутят. Три подруги щекочут и мучают Ники, пытаясь заставить ее говорить.

– Ну хватит, хватит! Я вся вспотела! Не могу больше! Слезайте!

– Сначала скажи!

– Хватит, хватит, сейчас описаюсь, ай, не могу больше! Слезайте, вы!

Олли хватает ее за руку и как бы пытается ее вывернуть.

– Сначала скажи!

– Хорошо, хорошо! – Ники сдается. – Его зовут Алессандро, вы его не знаете, он гораздо старше нас.

– Насколько старше? – Олли ставит ей на живот ногу.

– Ой-ой, больно, Олли! Намного старше!

– Говори правду, ты с ним трахалась?

– Да нет, ты что!

Олли снова берет ее руку, а остальные крепко держат ее. Олли применяет прием дзюдо.

– Ай, больно!

– Тогда говори правду! Ты трахалась?

– Ну совсем немножко!

– Девушки!

Прямо перед собой Ники, Олли, Дилетта и Эрика видят большие мокасины. Кто-то остановился рядом с ними. Мокасины немного ношеные, но начищенные до блеска. Подруги медленно поднимают головы. Перед ними директор. Они вскакивают на ноги, пытаясь привести одежду в порядок.

– Ой, извините. Господин директор, мы тут упали, а потом, ну, в общем, мы начали смеяться, шутить…

– На самом деле они меня мучили…

Эрика пихает Ники в бок и берет ситуацию в свои руки:

– Это ведь очень хорошо – приходить в школу в веселом настроении, так? И министр образования это всегда говорит в начале учебного года: ребята, не надо воспринимать учебу как страдание, это возможность для… Правда, Дилетта?

– Да-да, истинная правда, – улыбнувшись, отвечает Дилетта.

А вот директор совсем не улыбается.

– Очень хорошо. – Он смотрит на часы. – Сейчас начнется урок.

Тут снова вступает Дилетта:

– Но я видела, что учитель итальянского не пришел.

– Это верно. Урок у вас буду вести я. Поэтому будьте любезны пройти в класс. Весело. И закончим бесполезные разговоры в коридоре.

Директор обходит их и идет к классу. Они медленно идут за этой строгой фигурой. Они похожи на маму-утку с утятами. Олли делает жест рукой: мамма миа, ну и зануда… Потом тянет Ники за край куртки и тихо спрашивает: «Эй, а что это значит – совсем немножко?» Ники рисует в воздухе большой круг: «Я преувеличила. Совсем немножко – слабо сказано. Я испытала нечто неописуемое… и даже больше, чем могла себе представить… в общем, мечта!» Она улыбается, вырывается из ее рук и вбегает в класс. Олли застывает на пороге, глядя на нее сердито: «Как же я не люблю, когда ты такая! С. С. Сумасшедше-счастливая!»

Глава тридцать седьмая

Алессандро только что вошел в офис. Он оделся особенно тщательно. Ему ничего не остается, как произвести впечатление: он даже не знает, о чем будет говорить на совещании у Леонардо, ведь идеи-то у него пока нет.

– Здравствуйте, все! – Улыбаясь, он здоровается со всеми секретаршами, сидящими в коридоре. – Здравствуй, Марина. Здравствуй, Джованна.