Просуществует ли путинская система до 2042 года?

Михаил Касьянов — премьер-министр правительства России с 17 мая 2000 по 24 февраля 2004 г.:

«Мне приходилось слышать от весьма серьезных людей, будто бы поначалу на роль главного врага народа был предложен алюминиевый магнат Олег Дерипаска. Аргументы были примерно такие: Дерипаска очень агрессивно себя ведет на рынке, нажил себе множество врагов; непопулярен настолько, что даже свои — к примеру, бюро РСПП — заступаться за него будут вяло и неубедительно. К тому же, говорили политтехнологи, планировавшие показательный "наезд" на Дерипаску, история борьбы разных кланов и группировок за контроль над российской алюминиевой промышленностью написана кровью. СМИ, наши и зарубежные, так подробно рассказывали об этом, что широкая общественность поверит в любые обвинения.

Но, как утверждают, Путин был непреклонен: Дерипаску не трогать. Он женат на дочери Валентина Юмашева, бывшего руководителя администрации и нынешнего зятя Ельцина, а я дал слово, что у членов семьи президента не будет проблем.

А тут как нельзя вовремя подоспел инцидент, случившийся в конце февраля на встрече президента Путина в Кремле с крупнейшими российскими предпринимателями. Тогда обсуждалась тема борьбы с коррупцией, и Ходорковский имел неосторожность сказать Путину, что коррупцию не надо искать где-то далеко, она у вас, Владимир Владимирович, под боком. И далее привел пример, как государственная компания "Роснефть" только что купила по чуть ли не вдвое завышенной цене небольшую компанию "Северная нефть"».

(Касьянов М. Без Путина. Политические диалоги с Евгением Киселевым. - М.: Новая газета, 2009. С. 183-184)

Просвещенный вертикализм

Дело Ходорковского со всеми вытекающими из него последствиями ничего коренным образом не меняло в существе авторитарной политической системы, которая установилась раньше, но сильно повлияло на суть системы экономической. Одно дело — рыночная экономика с низким налоговым бременем и гарантиями частной собственности. Другое дело — рынок с условной собственностью, которую в любой момент можно отнять, и дополнительное «налоговое бремя» в пользу разнообразных «черных касс». В первом случае экономика имеет шанс стать эффективной и конкурентоспособной. Во втором — вероятность ее роста существенно снижается.

Всё это означало крах ключевых идей, заложенных ельцинской «Семьей» в проект «Путин». Начиналась история с попытки противодействовать приходу на президентский пост Евгения Примакова, угрожавшего сильно ограничить рынок государственным регулированием и расправиться с некоторыми олигархами. А завершилась тем, что Путин вместо Примакова обложил бизнес дополнительной данью и посадил в тюрьму самого богатого и (как многие считали) самого эффективного предпринимателя страны. Общая логика развития авторитаризма оказалась сильнее частных политических игр. Столько усилий было приложено к тому, чтобы заменить одного возможного ельцинского преемника на другого. Но «на выходе» картина оказалась схожей.

Такое развитие событий предопределило отставку создателя системы Александра Волошина. Трудно сказать, вынуждал ли Путин его к отставке, чтобы расчистить кремлевскую администрацию для своих ставленников, но Волошин объективно оказался не у дел и вынужден был уйти.