Просветительские идеи и революционный процесс в Северной Америке

Часть политической элиты Юга, активисты сецессионистского движения, называемые «пожирателями огня», такие как Ретт, Руффин, Йетси, пытались внушить южанам, что только путем раскола Союза можно было спасти южную цивилизацию от северной агрессии[1545]. Если юнионисты обеих секций просто стремились законсервировать существующее положение вещей, то экстремистское крыло сепаратистов ставило своей задачей не просто сохранение особой южной социокультурной модели, а возвращение к положению Юга до Войны за независимость. Таким образом, для них был характерен даже не бёрковский консерватизм, для которого важно сохранение статус-кво и неприятие любых перемен. Южные экстремисты, «пожиратели огня», представляли скорее деместровский вариант консерватизма. Деместровский консерватизм являлся постреволюционным, и поэтому его не устраивало статус-кво. Главной тенденцией в нем было стремление вернуться к старому порядку традиционалистского типа

[1546]. Южные экстремисты хотели на самом деле реконструировать консервативную традицию, чтобы придать ей вид не столько умеренной реформы, сколько радикальной революции. В своей инаугурационной речи президент Конфедеративных Штатов Америки Джефферсон Дэвис заявил, ссылаясь на Декларацию независимости 1776 года: «Наше современное положение, достигнутое беспрецедентным в мировой истории способом, иллюстрирует американскую идею о том, что правительства создаются с согласия управляемых, и что в воле народа заменять или свергать правительства всякий раз, когда они становятся разрушительными для целей, для достижения которых они были созданы»[1547]

. Парадокс ситуации заключался в том, что постоянно используя революционные лозунги и призывы, южные экстремисты никакой революции не желали. «Это было „злоупотребление языком“, чтобы назвать сецессию революцией, — заявлял Дж. Дэвис. — Мы оставили Союз, чтобы спасти нас от революции, которая угрожала сделать собственность на рабов совсем необеспеченной или ничего не стоящей». В 1861 г. госсекретарь КША Роберт Тумбс сообщал иностранным правительствам, что южные штаты сформировали новую нацию, «чтобы сохранить свои старые учреждения» от «революции, которая угрожала уничтожать нашу социальную систему». Сепаратисты в 1860 г. преувеличивали республиканскую угрозу и убеждали, что превентивные действия предотвратят опасности, которые они вызывали в своем воображении. Юг не мог позволить себе ждать «откровенного акта» Линкольна против южных прав, настаивали они. Эти настроения выразились в речи Дж. Дэвиса: «Время для компромиссов теперь прошло, — заявил он. — Юг решил отстоять свою позицию, и заставить всех, кто выступит против него, почувствовать запах южного пороха и испробовать крепость южной стали» [1548].

Авраам Линкольн, бывший профессиональным юристом, доказывал еще в своей первой инаугурационной речи, что Союз был создан раньше, чем возникли сами штаты, что Союз вечен и неразрушим, что «в соответствии с законом ни один штат не может самостоятельно выйти из Союза, что подобные решения и постановления не имеют законной силы, и что акты неповиновения власти Соединенных Штатов… являются мятежными…»[1549].

Начатая за «сохранение Союза», Гражданская война неизбежно должна была стать войной за свободу, за ликвидацию позорного института рабства[1550]

.

В начале 2000-х годов в американской историографии произошел подъем новой волны ревизионизма, появление работ, написанных с односторонних позиций защиты рабства, особой цивилизации Юга. Прославление лидеров Конфедерации сопровождалось потоком идеализированных биографий Дж. Дэвиса, Р. Ли, А. Стефенса и других видных южан. Историки-южане пытаются доказать, что в войне прав был Юг, а не Север. В работе Уолтера Кеннеди в соавторстве с Бобом Харрисоном «Мифы рабства»[1551] вина за развязывание конфликта возлагалась на фанатиков-аболиционистов, они доказывали, что утверждения аболиционистов о греховности и порочности рабства не соответствовали действительности.

Книга братьев Джеймса и Уолтера Кеннеди «Юг был прав» была написана с позиций Юга и в защиту Юга. Авторы подчеркивали, что после того как Юг провозгласил свою независимость, войска северян вторглись в его пределы, не оставив южанам выбора, как только защищать самих себя. После поражения Юг превратился в колонию Севера, к чему северяне стремились с самого начала. Поэтому авторы считают мифами, созданными янки, что война велась за сохранение Союза или за освобождение рабов. Янки были заинтересованы в такой интерпретации войны, которая позволила бы им скрыть свои преступления против южан, их пропаганда оказалась более искусной, чем южная[1552].