Противофаза (СИ)

Условия сделки обе стороны выполняли скрупулёзно. Капитан поднялся до подполковника, но и в большие шишки не лез по понятным причинам. Андропов часть полученных средств перегонял на свои счета в швейцарских банках. Частью он официально делился с хранителем партийного общака Георгием Павловым, зарабатывая тем самым благоприятное отношение генсека к своей персоне. Действовали ли товарищ Игрек, американский коммунист и Питовранов заодно Председателя конторы теперь совершенно не беспокоило. Со временем он свёл Чайлдса с Питоврановым и те ураганили вместе за кордоном с бюджетными деньгами.

Индиченко, или как его прозывали сослуживцы — Индюк, а Андропов про себя Крысой — оказался весьма деятельным человеком. Шеф Конторы уже на второй встрече на тайной квартире решил подключить его к игре против своего шефа Щёлокова, а также задействовать в некоторых операциях Комитета. И не прогадал. Нет, ни при каких раскладах Крыса не стал бы резать курицу, несущую золотые яйца. Остаётся Питовранов. Но не в его интересах открывать рот. А что если…

Андропов внезапно облился холодным потом, стало трудно дышать.

Что если Крыса сдох и не уничтожил те компрометирующие записи? Тогда моя песенка спета и пора писать завещание. Почему я не послушал Морриса и затянул с подготовкой операции «Тарантул»? Американец-то оказался прав. Рано, или поздно в Политбюро попытались бы свалить меня. На этот случай некоторыми особо доверенными лицами в Комитете готовились ответные меры в виде компромата на небожителей. Параллельно этим же делом занималась агентура Питовранова.

По предложению Крысы была разработана операция «Малёк», направленная на вовлечение отпрысков и родственников высокопоставленных партийных и государственных чиновников в сферу неблаговидной и даже преступной деятельности. Все дела по этому направлению вели его бандюганы, среди которых не последнюю роль выполняли бывшие законсервированные боевики.

Ход развития и результаты выполнения по этим двум операциям докладывались Андропову через его личного помощника и водителя полковника Калгина Евгения, либо напрямую при личной встрече на конспиративной квартире.

Володя Крючков с января этого года, когда Брежнев балансировал между жизнью и смертью, приступил к разработке операции под названием «Каракурт», предусматривающей самый радикальный вариант захвата власти в стране силами КГБ и некоторых армейских частей, дислоцированных в окрестностях столицы. Решающую роль должно исполнить недавно созданное спецподразделение «А», или как его стали позднее называть — «Альфа».

Крючкову также пришлось взять на себя обязанности куратора операции «Хамелеон», по проверке лояльности сотрудников КГБ лично Председателю, не опираясь на официально существующие структуры в Комитете, имеющие отношение к вопросам собственной безопасности. Ведь курировались эти структуры ЦЦ-генералами.

Параллельно велась похожая операция «Скорпион», в рамках которой проводилась осторожная вербовка в ряды своих сторонников из немалой армии первых секретарей на местах и прочих значимых членов ЦК.

Машина остановилась. Андропову предложили пройти к выходу. Уже светало. Оказалось, что приехали на поляну, ограниченную с одной стороны кромкой леса, а с другой — обрывом. Председателя подвели к краю этого обрыва со скрытой в утренних потёмках глубиной, развернули спиной. Всё стало понятно. От страха будто парализовало все мышцы. Старший достал бумажку из планшета и зачитал постановление:

— Гражданин Андропов, как злейший враг трудового народа и шпион американской разведки приговаривается к высшей мере наказания посредством расстрела. Приговор подлежит немедленному исполнению.

— Постойте! — вскричал Председатель, — Не имеете права. Не было суда.

Вопли приговорённого ни на кого не подействовали. Повинуясь команде командира:

— Приготовиться!

Солдаты вскинули винтовки Мосина. Командир поднял пистолет Токарева. Последовала команда:

— Огонь!

Яркая вспышка расколола весенний утренний пейзаж на мелкие осколки и погрузила незадачливого главу Комитета в беспроглядную тьму.

Проснулся он в своей кровати от собственного крика. Весь в поту. Сцена расстрела всё ещё стояла перед глазами очень ярко и правдоподобно. Не верилось, что это был всего лишь кошмарный сон. Подбежал Игнатьич, принёс стакан воды и накапал туда лекарство. Вода проливалась мимо рта. Мешали стучащие о край стакана зубы. С трудом сделав несколько мелких глотков, Андропов приказал:

— Срочно соедини меня с полковником Лаптевым.

— Так ведь рано же, Юрий Владимирыч. Ещё нет семи.

— В нашем деле не бывает таких понятий «рано… поздно», — недовольно оборвал его Андропов, — Звони ему домой.

— Слушаюсь!

Минуты через три помощник принёс трубку радиотелефона.