Противостояние

— …ец пришел, — слушатели успели уловить только окончание фразы Василия. — В том самом смысле. Всем и всему. Пришел и комфортно расположился. В Цитадели эпидемия, больны все! Братья гибнут от ураганной заразы пачками, шансы есть только у мнемотехников и у жженых. Остальные практически обречены. Мнемотехники не успевают стабилизировать заразу. Командор решился на неслыханное дело, обратился к военным, но у моряков Колесника те же проблемы, люди гибнут и от заразы, и от лучей биомехов. Железки словно сошли с ума. Они убивают людей, ломают друг друга, топчут автоны и рушат Городища. Вокруг тамбура идет такая драка между изделиями, какой я в жизни не видел. Да я вообще не видел, чтобы они дрались между собой, а тут получите, распишитесь, да сразу в таком масштабе. Бородино, Ватерлоо, Сталинград!

— Сам-то как? — вдруг спросил Рихтер.

— Сам… нормально, — голос брата Василия дрогнул. — Умираю. Ты, Рихтер, не держи зла…

— Ладно, чего там…

— Но сочинитель ты был бездарный!

— А ты? — Рихтер грустно усмехнулся.

— А я еще хуже, — брат Василий коротко откашлялся. — И вообще наши с тобой листовки никуда не годились… никуда! Стыдно теперь… даже. Сплошной спам был, а не агитация… Прощай.

Связь прервалась, но никто из военных не потребовал ее восстановить. Предсмертные откровения брата Василия, пусть целиком понятные только Рихтеру, были настолько тяжелыми для психики, что никто не проронил ни слова в течение целой минуты.

— «Пришел и комфортно расположился», — наконец нарушил молчание генерал Антоненко. — Нет, не бездарен был брат Василий, красиво завернул. Что ж получается, новая Большая зачистка в Зоне началась?

— Вроде того, только теперь территорию зачищают изделия, — согласился Вьюхин и уточнил: — Все пять территорий. И от нас Зону чистят, и от некоторых своих братьев по конвейеру.

— Но Большую зачистку мы могли остановить в любую минуту, — заметил Терещенко, — а эта война машин — не наша война. Мы не можем повлиять на ее ход. Мы просто наблюдатели.

— Мы не можем, — вдруг негромко сказал Рихтер, — зато может он!

— Кто? — Терещенко посмотрел на шпиона.

— Избранный!

— Какой? — недопонял генерал Антоненко.

— Избранный! Сталкер по прозвищу Леший, он же рядовой Андрей Старшинов. Тот, за кем в эту локацию и явилась моя группа.

— Вы же за Трояном пришли, — по-прежнему притормаживая, проронил Антоненко.

— Мы пришли за Избранным! И мы не ошиблись, теперь я это понимаю. Он здесь, и он тот, за кого мы его приняли. И оказался он здесь не случайно! Ошибки нет! Все было предопределено судьбой!

Рихтер сам не понимал, что на него нашло и с чего вдруг он решил озвучить теорию, в жизнеспособности которой и сам до последнего момента, честно говоря, сомневался. Будучи узловиком, Рихтер был обязан верить в предсказание о непременном пришествии Избранного, но, как военный и по легенде и по реальному взгляду на жизнь, брат Рихтер слабо верил, что это предсказание когда-нибудь реализуется.

Да, брат Герасим был убедителен в своих доводах, но Рихтер и сам видел, насколько необычен и хорош этот странный сталкер Леший. Шутка ли, победить дракона, загнать под лавку лучших бойцов основных группировок, да еще и навешать самому Трояну!

Да, структура электромагнитной «ауры» и биополей вокруг Лешего точно соответствовала предсказанной в легенде — энергетическая оболочка сталкера была тройной, а не двойной, как у всех. Согласно легенде, дело заключалось в том, что Избранный якобы рожден трижды (как это происходило технически — легенда умалчивала) — в 1986, 2012 и 2051 годах.

Да, Леший совершал подвиги и выполнял трюки, недоступные большинству сталкеров, выходил победителем из тяжелейших схваток и выкручивался из безнадежных ситуаций.

Да, но… всегда оставался шанс, что этому парню просто чертовски везет и никакой он не Избранный.

С другой стороны, в данной конкретной ситуации значение имел абсолютно другой шанс — на спасение. На спасение всех людей, независимо от принадлежности к той или иной группировке, застрявших между жерновами двух железных армий. Если Леший был всё-таки Избранным, этим шансом следовало непременно воспользоваться.

— А-а, бредятина, — генерал махнул рукой и отвернулся.

— Он здесь, и он поможет! — повысил голос Рихтер.

— Выведите его, — Антоненко вернулся к тактической карте.

— Однажды он уже победил Трояна, значит, победит его снова! — упрямствовал Рихтер — А без Трояна «заразная армия» встанет, как пароход во льдах! Избранный — наш единственный шанс! Мы не продержимся даже до утра, если он не остановит битву биомехов! У нас с каждой минутой все меньше и меньше людей, у нас нет ресурсов и боеприпасов, что мы потеряем, если попробуем разыграть карту Избранного?! Ничего не потеряем! А теперь представьте, что это верная карта, представьте, что это козырный туз?! Что мы выиграем? Мы выиграем все: жизнь, Зону, будущее!

— Да заткните вы его, — негромко приказал Вьюхин. — И без него голова пухнет.