Противостояние (СИ)

— И вы думаете, что я и есть такой посредник? — в ужасе одним словом выдохнул Глеб.

— Чтобы посредник смог осуществить свою миссию, Мерл создал два кулона, — словно не расслышав его, объяснял Гар. — Их обладатели могли пройти сквозь чары Мерла, переместиться к нам, а затем вернуться домой. Каждой семье было передано по кулону, и вот, спустя ровно полвека с разделения миров, к нам пожаловал первый посредник, и так продолжалось до четыреста десятого года, когда после последнего посредника — Авла, связь была утеряна с обеими семьями.

Гар замолчал, переводя дух, но поскольку Глеб был слишком потрясен услышанным, чтобы вымолвить хоть слово, старик продолжил:

— В течение шестнадцати веков мы были оторваны от Внешнего мира, понятия не имея, каков он, насколько изменился и существует ли еще вообще. Подозреваю, мы сильно отстали, и потребуется много лет, чтобы сократить разрыв. Теперь-то вы понимаете, как вы для нас важны и что значит ваше появление?

— Но чего вы от меня хотите?

— Того же, чего хотели и от других посредников. Расскажите нам о своем доме.

— Но меня ничему такому не обучали, — не на шутку перепугавшись от последних слов Гара, запротестовал Глеб. — Я простой школьник из обычной семьи, а не тот, кто вам нужен.

— Я знал, что вы будете сомневаться, юный посредник, — чуть улыбнувшись и оттого вновь приобретя сходство с Санта-Клаусом, спокойно ответил старик. — Но лишь у посредника есть кулон, позволяющий пересекать грань миров.

— Позволяющий что? — не понял Глеб.

— Лишь с помощью вашего кулона можно попасть из Внешнего мира в наш, и наоборот, — переформулировал сказанное Гар.

— У меня его, между прочим, уже нет, — отмахнулся Глеб, на всякий случай окидывая взором шею Гара. — И вообще он не мной, мне подарила его мама.

— Все посредники получают кулон по наследству, — равнодушно парировал его выпад старик.

— Но почему тогда я о вас ничего не слышал? — вновь пошел в атаку Глеб. Слова главного хранителя знаний о кулоне показались ему полной чушью. — Почему, если я был уготован для такой «великой миссии», — эти два слова он произнес, невольно передразнивая собеседника, — мне никто о вас не рассказывал?

— Нет ничего странного в том, что спустя столетия после потери связи с нами ваша семья постепенно забыла о своем предназначении, — грустно изрек Гар, покачав головой. — И я понимаю, что вас не обучали. Тем не менее, вы — единственный представитель Внешнего мира за последние шестнадцать веков, и любые, даже самые незначительные ваши познания могуть иметь решающее для нас значение.

Глеб почувствовал, как его захлестывает ярость. Все его попытки что-либо объяснить просто-напросто не принимались во внимание! Так бы он ничего не добился. Необходимо было менять тактику. Мальчик вспомнил, как в школе они проходили поведение людей с умственными отклонениями. Им рассказывали, что те приходят в ярость, если кто-то укажет на имеющиеся в их словах логические нестыковки. Конечно, подобный эксперимент с целью вывести из себя Гара в текущих условиях был сопряжен с определенным риском, учитывая, что главный хранитель знаний был хоть и стар, но в любую минуту мог парой хлопков вызвать слуг. Однако так Глеб хотя бы имел шанс выявить в нем признаки сумасшествия, которые до этого момента, как он ни пытался их разглядеть, визуально никак себя не проявляли.

— Значит, посредников не было последние шестнадцать веков? — стараясь скрыть подступившее чувство скорого ликования, спросил Глеб.

— Совершенно верно, юный посредник.

— Что ж, тогда объясните, — Глеб приготовился нанести решающий удар, — как мы с вами понимаем друг друга? Неужели мы все говорим на одном языке? И как так получилось, что вы свободно владеете современным русским?

Глеб незаметно для самого себя чуть отступил и съежился, ожидая от старика какой-то нелепой выходки, обнажившей бы его безумие. Однако Гар лишь чуть сощурил глаза и почесал кончик носа.

— Не слышал про русский язык, но вы очень сообразительны, юный посредник, — не без удовольствия сказал он. — Не хотел разом вываливать на вас столько информации, однако, похоже, придется несколько поторопить события.

Глеб неуверенно кивнул. Неужели старик успел так быстро придумать оправдание?