Противостояние.Том I

На глазах у Ника воронка коснулась земли в трех четвертях мили отсюда, и длинное голубое здание с крышей из рифленого железа — авторемонтная станция или, быть может, лесозаготовительный склад — с грохотом взорвалось. Он, конечно, этого не услышал, но его ударила и отбросила назад взрывная волна. Казалось, здание взорвалось вовнутрь, словно смерч высосал из него весь воздух. В ту же секунду железная крыша разломилась пополам. Обе ее половины устремились вверх, бешено вращаясь. Завороженный, Ник, вытянув шею, следил за их полетом.

«Я вижу то, что мне снилось в самых кошмарных снах, — подумал Ник, —

и это вовсе не человек, хотя иногда оно и выглядело похожим на человека. А на самом деле это смерч. — Огромная могучая, черная воронка, несущаяся с запада и засасывающая всех и все, что имело несчастье оказаться на ее пути. Она…»

Тут его обхватили двумя руками, буквально оторвали от земли и затащили в сарай. Он оглянулся и на мгновение изумился, когда увидел Тома Каллена. Завороженный надвигающимся смерчем, он совсем забыл о существовании Тома.

— Вниз! — задыхаясь, выпалил Том. — Скорее! Скорее! Ну и дела, в натуре! Торнадо! Торнадо!

Наконец Ник по-настоящему, осознанно испугался, стряхнул с себя непостижимое оцепенение и стал вновь отдавать себе отчет в том, где и с кем находится. Позволяя Тому увлечь себя по лестнице, ведущей в погреб, он ощутил вокруг странную, как бы тренькающую вибрацию. Из всех когда-либо испытываемых им ощущений это был самый близкий аналог звука, похожий на ноющую боль в сердцевине мозга. Потом, спускаясь по лестнице за Томом, он увидел то, что потом никогда в жизни не мог забыть: деревянную обшивку сарая доску за доской срывало и уносило в застланное тучами небо, словно гнилые коричневые зубы, вырванные невидимыми щипцами. Разбросанное на полу сено стало подниматься и кружиться дюжиной маленьких воронок. Вибрация усилилась.

Том распахнул тяжелую деревянную дверь и пихнул его внутрь. Ник почувствовал запах плесени и гнили. В последней вспышке света он увидел, что они делят погреб с несколькими объеденными крысами трупами. Потом Том захлопнул дверь, и они очутились в кромешной тьме. Вибрация ослабла, но даже теперь не исчезла совсем.

Паника подобралась к нему с разверстой пастью и поглотила его целиком. Темнота усилила его обонятельные и осязательные способности, но ни те, ни другие не приносили утешительных вестей. Он ощущал дрожь досок под своими ногами и чувствовал запах смерти.

Том в темноте нашарил его руку, и Ник притянул беднягу к себе поближе. Он чувствовал, как Том дрожит, и ему показалось, что Том плачет, а может быть, пытается заговорить с ним. Эта мысль слегка ослабила его собственный страх, и он обнял Тома за плечи. Том благодарно подался к нему, и так, стоя, они застыли в темноте, прижавшись друг к другу.

Вибрация у Ника под ногами усилилась; даже воздух, казалось, слегка дрожал у него на лице. Том схватился за него еще крепче. Слепой и глухой, Ник ждал, что случится дальше, мельком подумав, что, если Рей Буд дотянулся бы до его второго глаза, вся его жизнь была бы похожа на эти минуты. Он решил, что, если бы так случилось, он еще несколько дней назад прострелил бы себе башку и покончил с этим.

Позже он просто не мог заставить себя поверить своим часам, которые засвидетельствовали, что они пробыли в темноте погреба всего пятнадцать минут, хотя по логике вещей, раз часы продолжали идти, значит, так оно и было. Никогда до сих пор он не понимал, насколько субъективно и растяжимо может быть понятие времени. Казалось, прошел по меньшей мере час, а то и целых два или три. И пока время шло, он все больше убеждался, что в погребе они с Томом не одни. О да, там лежали тела — какой-то бедняга привел сюда свою семью незадолго до конца, быть может, в горячке решив, что раз они пережидали здесь разные другие капризы природы, наверное, смогут пересидеть и эту напасть, — но дело было не в них. По разумению Ника, труп был всего лишь вещью, ничем не отличавшейся от стула, пишущей машинки или коврика. Труп — это просто некий неодушевленный предмет, занимающий определенное пространство. Чувствовал же он присутствие другого существа, и чем дальше, тем больше в нем росла уверенность в том, что он знает, кто или что это.

Это был темный человек, человек, оживавший в его снах, существо, чей дух он угадал в черной сердцевине циклона.