Провалы. Книга первая (СИ)

За столом сидели двое. Первый — усталого вида брюнет держал в руках чашку с чаем, время от времени отхлёбывая из неё. Серая форма говорила о его принадлежности к космическим инженерам. Это был отец Верен и двух её сестёр — Олег Верен. А худенькая, но высокая темноволосая девушка — Ася, сестра Аны, ныне уже знаменитая учёная-физик.

— Неужто это наша мелочь?! — с наигранно-удивлённым видом восклицает отец Анаит, вставая из-за стола.

Приветствия, традиционные для семьи Верен, продолжались ещё не меньше десяти минут: сёстры и отец не виделись не меньше двух месяцев. Затем, когда все главные новости были рассказаны, все смешные «ритуалы приветствия» были проведены, а четверо человек вновь сели за стол, речь зашла о Лине — средней сестре Верен, которая сделала себе карьеру, найдя залежи золота в Сахаре, и теперь работала там. Часто от неё приходили длинные электронные письма — отец зачитывал их матери с планшета. Лина жаловалась, что зарплату выплачивают крайне неаккуратно. И её слава этому ничуть не мешает.

Верен уже пять минут рассеянно смотрела в чашку, принимая все «потрясающие» новости с удивительным для неё равнодушием. Конечно, бдительный её отец не мог не заметить странного поведения своей младшей дочери, поэтому неудивительно, что он, пока Алина Егоровна убирала со стола чашки, спросил:

— Ну-ка, а теперь рассказывай, что происходит.

— Честное слово, ничего, — как можно убедительней сказала Верен, однако отводя взгляд: врать она умела с трудом. А ещё она не хотела позориться самой и огорчать других.

— Ана, ты можешь врать своему этому Лиссу, но…

Верен вспыхнула мгновенно — она не привыкла повиноваться кому бы то ни было, но её учили, что послушание — первое дело (особенно касательно отца и матери), поэтому она выдохнула, стараясь успокоиться. Олег выжидающе смотрел на дочь. Пару секунд Верен молчала, надеясь, хоть это и было глупо, что отец забудет об этой теме, отвлечётся, но напрасно.

— Ну? — спокойно спросил инженер, теребя в руках белоснежную салфетку — только это выдавало его волнение. — Что-то серьёзное?

— Только обещай, что никому-никому не скажешь, ага? — ещё несколько мгновений девушка набиралась храбрости, а потом словно решила с головой броситься в холодную воду. — Меня выгнали с Луны. У меня теперь нет ни работы, ни денег, ни нормальных друзей, ни доступа к базам данных.

— Эй, Ана, — шутливым тоном произнесла сестра Верен, — первое апреля давно прошло, если ты решила подурачиться, то время выбрала не то что неудачное, самое неудачное. Я ведь как раз хотела сказать, что меня выперли из академии… Ой… — девушка зажала рот ладонью, поняв, что тоже выдала свою тайну, заботливо хранимую от всех вот уже почти месяц.

— Батюшки! — Алина Егоровна едва не выронила кипу тарелок, но сработавшая выработанная за долгое время привычка быть бережливой заставила её поставить посуду на полку и лишь потом схватиться за сердце. — И мы ничего не знали!

«Мда, — произнёс отец семейства, задумчиво потирая подбородок. — Неудобное совпадение. Если это совпадение». Сёстры тем временем яростно спорили, доказывая друг другу, что именно противоположная сторона должна была сообщить об этом сестре первой. В конце концов, Верен воскликнула:

— Действительно важным остаётся одно! Мне нужно… — тут учёная вспомнила о конспирации, поэтому быстра закрыла рот и коротко сообщила, что ей нужно найти кое-какого человека.

— Учёного? — живо поинтересовался Олег, отставляя в сторону чашку с остывшим чаем. — У меня-то есть доступ к базе данных нашей академии. Хоть завтра пойдём и найдём его.

— Не скажу чтобы он был учёным, но какое-то отношение к биологии он имеет, — последние слова Верен произнесла крайне ядовитым голосом.

За окном быстро темнело: впрочем, ничего удивительного, если учитывать то, что набежали тучи, поэтому сумерки быстро окутали землю, словно в тонкую шаль, изредка разрываемую огнями уличных фонарей. На часах было семь вечера, а силуэты дальних домов уже терялись в мрачной дымке, что было необычно: на улице был сентябрь и стемнело слишком рано.

Несколько подавленное настроение овладело Верен. В доме царила тишина, нарушаемая шарканьем шагов, тиканьем часов, да редкими вздохами. Олег Верен с головой ушёл в отчёты, Ася с Алиной, решив вспомнить прежние времена, засели за какую-то кулинарную книгу, дабы порадовать семейство каким-то экзотическим и вкусным блюдом на завтрак, а Ана угрюмо смотрела поверх книги, оперев голову на руки.

Утро застало её в этом же положении.

Алина Егоровна, как достаточно чуткая и умудрённая опытом женщина, поняла, что дочерей сейчас трогать не стоит: нужно просто дать им немного остынуть, посидеть в одиночестве, поэтому не гнала их спать, как в прежние времена, а лишь подпихивала подушки под спину, когда её обожаемые дочери задремали.