Провалы. Книга первая (СИ)

Рабочий день Олега начинался в восемь утра — он исполнял самые разнообразные обязанности помимо преподавания и конструирования самых разнообразных приборов. Например, приводил в порядок лабораторию: конечно, в академии была уборщица, но чтобы протереть все пробирки, расставить все колбочки по местам и аккуратно, без ущерба для приборов поставить хрупкие микроскопы в специальные шкафы, требовался специальный человек, которого не было. Вернее, теперь был: Олег Верен стал потихоньку приводить лабораторию после рабочего дня в более-менее приличный вид. Позже это стало привычным для всех, и хотя дополнительной платы инженер за это не получал, ежедневно он исполнял свою нелёгкую работу.

Инженер потряс Ану за плечи — он никогда ничего не забывал, поэтому прекрасно помнил о том, что его дочери потребовалось пробить кого-то в базе данных. В том, что ничего дурного в мыслях у девушки не было, Олег был уверен. Он сам долго и тщательно вбивал в голову девочке все понятия чести и доброты, поэтому за репутацию свою и дочери был спокоен. Другой вопрос — кто мог понадобиться Ане?

Учёная открыла глаза и недовольно посмотрела на уже одетого отца, который самым бессовестным образом поднял её в полвосьмого утра. «Что-то я уже начала отвыкать от привычного графика», — впрочем, без видимого огорчения подумала Верен и тут же ужаснулась себе: раньше она склонности к лени в себе не наблюдала. Кое-как встав, девушка быстро оделась — скорее, по привычке, чем из-за остро необходимости — и, наскоро проглотив бутерброд, пошла в «Обитель знаний», — так давным-давно девочки называли академию.

❆🌕❆

— Мне нужно узнать информацию про трёх человек, — сразу же взяла быка за рога Верен, как только вошла в пустующее ещё помещение академии.

— Вчера ты говорила только об одном, — строго покачал головой Олег, хотя где-то в глубине его глаз плясали чёртики, — притом ты пользуешься моими услугами совершенно бесплатно, словно так и должно быть, — шутливо сказал инженер.

— Ну и как я должна вам отплатить, о благодетель мой? — ехидно спросила учёная.

— Например, вымыть посуду или, что ещё лучше, приготовить что-нибудь посъедобнее бутербродов с химической гадостью, именуемой колбасою.

Верен фыркнула, но мысленно сделала заметку помочь матери по хозяйству. Буркнув что-то вроде «Ладно, ладно, пойдём уже», — она двинулась по указателям, которые в сереньком свете утра горели неярким светом. Олег щёлкнул выключателем, и длинный коридор залил электрический свет, изгоняя остатки сумрака туманного утра. Инженер уверенно зашагал по белым плитам, которыми был выложен пол, затем, подойдя к одной из дверей, приложил пластмассовую карточку к немного выпирающему участку стены. Прочная дверь мягко отъехала в сторону, и если бы Верен, засмотревшаяся на это «чудо», вовремя не отскочила в сторону, то её постигла бы печальная участь. Быть раздавленной дверью учёной никак не улыбалось, поэтому весь оставшийся пусть она проделала буквально на цыпочках, готовая увернуться от любой ловушки, которыми, как она предполагала, должен был быть усеян пол.

Её отец же шёл уверено и быстро, поэтому когда он оказался у большого экрана, Верен ещё боязливо скакала по полу, опасаясь наступать на щели.

— Ну, кого там тебе надо было найти? — спросил инженер, вводя какой-то хитроумный пароль в высветившееся табло на экране.

— Так, первым поищи Дублуса, — Ана с интересом рассматривала большой экран.

— Дублус Ваухан.

— Ага, — Верен кивнула головой. — Распечатаешь?

— На всё готов ради обожаемой доченьки, — проворчал Олег, нажимая какие-то клавиши.

Учёная жадно схватила листок с досье Дублуса и внимательно прочитала его. К информации прилагался список достижений и наград в пунктов пятьдесят, среди которых гордо маячила Нобелевская премия за открытия в области химии, а также фотография. Верен долго и внимательно рассматривала полное добродушное лицо, правильный нос и небольшие глаза и только потом решительно заявила:

— Не он.

— Чего? — несколько удивлённо спросил Олег, отрываясь от рассматривания синей жидкости в небольшой колбе.

— Это не тот. Постарше. Тому я бы не дала и тридцати, а у этого, — девушка ткнула пальцем в фотографию, — в досье возраст — пятьдесят восемь лет. У него нет случайно близких родственников?

— Ана, что тебе мешает прочитать? Я тебе всё выдал, не видишь, тут назревает великое открытие.

Верен очень тихо буркнула «не вижу» и продолжила чтение.

— Точно! Это его сын, — снова разрезал тишину пустого зала громкий торжествующий вопль. — Дублус Вегер!

Олег негодующе посмотрел на дочь и спросил:

— Кого там тебе ещё надо найти?

— Да я сама, сама, у тебя же великое открытие.

— Попрошу не ехидничать.

Верен хихикнула и принялась набирать очередное имя. Солнце уже высоко поднялось над землёй, а академия стала заполняться учениками и профессорами, когда Ана, взяв стопку бумажек, вышла из университета. Она, как обычно, сильным толчком открыла дверь, совершенно не заботясь о том, что за ней мог кто-то стоять.