Психотерапия. Искусство постигать природу

«Я много думал о том, что вы сказали о моем отце… как я хотел скрыть мой дефект, который, как мне казалось, он во мне видел… подобно моему желанию привести сюда Джулию, чтобы вы увидели ее и были поражены ее красотой, это было бы сногсшибательно… почти все равно, что сказать: “Смотри-ка, папа! Смотри, что у меня есть… У меня получилось лучше, чем у тебя!” Это многое мне объясняет… вещи, о которых у меня были только смутные чувства… на грани осознания, но никогда прямо в сознании. Вот почему я всегда искал в женщине особые качества… они компенсировали мое ощущение неполноценности, и я чувствовал себя таким же, как другие мужчины».

У этого второго пациента кристаллизация предсознательно знакомых фантазий о его неполноценности по сравнению с отцом, а также их влияние на соперничество со мной расширили и углубили исследование его отношений как с женщинами, так и с мужчинами. Описание и непосредственное переживание усиливают друг друга. Аффективная включенность в перенос создает реалистическое окно, через которое пациент видит прошлое и настоящее.

Раньше мы указывали на то, что часто терапия обрывается на ранней стадии переноса, который скорее проживается, а не понимается. При этом может наступить улучшение, но возникает очень слабое понимание (если оно возникает вообще) исцеляющего влияния переноса, и путь к дальнейшему развитию оказывается закрытым. Элемент понимания, связанный с языком (со словами) служит для оформления и сохранения смыслов, которые часто оказываются похороненными под эмоциональной тяжестью переноса.

Слова и психотерапевтический диалог

В психоаналитической теории подчеркивается, что главным фактором терапевтических изменений является инсайт, достигаемый с помощью интерпретации переноса. В последние годы своей жизни Фрейд утверждал (1937а): «Нам не следует забывать о том, что аналитические отношения основываются на любви к истине, то есть на признании реальности» (р. 248). В своем конечном виде эта реальность находит выражение в словах: в словесном описании, прояснении и интерпретации. Язык играет роль посредника, символического переходного объекта между привязанностью и индивидуирующими, сепарационными факторами интеграции.

Несмотря на то, что техническими средствами передачи сообщения являются слова, любому серьезному практикующему психотерапевту ясно, что очень многое в процессе коммуникации выходит за доступные языку рамки. Возможные формы психотерапевтического диалога можно условно разделить на три группы, приведенные в таблице 8.1.

Таблица 8.1

Психотерапевтический диалог

Говоря о «вторичном процессе», Фрейд придавал особую важность словам и их способности связывать энергии неуловимого, бессознательного «первичного процесса». Вторичный процесс – это область семиотических знаков и сигналов, язык взаимно согласованных и утвержденных смыслов, связанных с наблюдаемыми фактами или мыслями. Слова придают форму бесформенному бессознательному, а потому несут с собой соблазнительную возможность контролировать и понимать. Или, как сказал один пациент в начале терапии:

«Я жду, когда можно будет использовать слова. Я очень хорошо владею словами. По сути, именно этим я и зарабатываю на жизнь; я очень хорошо говорю. Знаете, слова несли особый смысл в античные времена, да и теперь в современных культах. Они держались в секрете, ибо человек, знавший имена богов, обладал их властью. Произнося слова, можно было вызвать богов и демонов и держать их под контролем. Знание слова наделяет человека огромной властью».

Это иной способ осмысления демонов первичных процессов и вербальных ярлыков – вторичных процессов.

Изящная словесная метафора, найденная терапевтом, позволяет связать эмоциональную энергию посредством вербальных интерпретаций. Это можно видеть на следующем примере: