Психотерапия в вопросах и ответах. Путешествие в глубинный мир души

Я это раз пережил с одним человеком, со старушкой, с которой меня просили сидеть, пока она умирает. Было так явственно, что сначала она отчалила от временной, телесной, общественной жизни (она очень была погружена в общественную жизнь. Ей было 98 лет, и она из глубин своей постели занималась своими коммерческими предприятиями). А потом постепенно это отошло, и вдруг она увидела темный мир, бесовский мир. И в этот мир вошел свет Божий, и весь этот бесовский мир разлетелся, и она вошла в вечность. Я этого не могу забыть. Я тогда был молод, был студентом медицинского факультета первого или второго курса, и это у меня осталось…»

Главная наша проблема: или черное, или белое. Не бывает ни черного, ни белого – все зависит от контекста. Мы все время забываем, что наличие исключений только подтверждает правила.

Наркотики – несомненное зло. Однако мы все возмущаемся, когда человек, страдающий невыносимыми болями, не может получить рецепт на морфий – самый мощный среди известных наркотиков. Мы возмущаемся, когда предпринимаются попытки запретить кетамин как средство для наркоза (даже у животных).

Все дело в неуловимом понятии «сила духа». Терпение, смирение, вера – все требует духовных сил. Когда мы требуем от человека духовных сил, мы должны быть уверены, что имеем право их требовать. Терминальные стадии рака, хирургическая операция, последствия обширного инсульта с полным параличом (могу довольно долго продолжать этот список) – относятся к числу состояний, во время которых мы не можем требовать от человека проявления духовных или физических сил. Просить – можем, а требовать – нет.

Бывают на свете люди, которые способны с помощью духовного усилия не чувствовать боли во время полостной операции. Но большинство людей считают, что требовать

от кого-либо совершать подобные подвиги невозможно. Умирать от рака и правда страшно. И наступающее посреди болей за счет действия наркотика ощущение живого присутствия иного мира, возможно обманчиво, но действительно способно облегчить предсмертные страдания. Это необходимое исключение из общего правила.

Глубоко чтимый мною митрополит Антоний Сурожский в приведенной вами цитате рассказывает о духовно сильном человеке. Вы только представьте себе женщину 98 лет, продолжающую «из глубин своей постели» заниматься «своими коммерческими предприятиями». Несомненно, это был человек, способный контролировать себя и понимающий, что такое усилие души. Она осталась в памяти митрополита Антония, наверное, потому, что была исключением из общего правила.

Я тоже встречал людей, способных мужественно встретить смерть и преобразившихся в миг смерти на моих глазах. Таким человеком для меня была моя собственная бабушка, умершая у меня на руках. Но, увы, даже если брать мою семью, она оказалась абсолютным исключением из правил. Она была человеком невероятной доброты и невероятного внутреннего мужества.

Может быть, это закон: подлинная доброта требует колоссального мужества. Такие люди способны на смерть, описанную Сурожским. Не знаю, смогу ли я сам умереть так, как умерли эти люди, или, чтобы преодолеть барьер между жизнью и смертью, мне понадобятся буквальные (химические) «доказательства» существования иных миров.

Я никогда не объявлял себя священником РПЦ или вообще человеком, полностью следующим догматам. Действительно, слова: Бог, душа, молитва, терпение, смирение, вера – часто можно слышать эфире радиопередачи «Серебряные нити», потому что считаю эти слова источником духовной силы для любого человека, верующего или неверующего.

Психоделический опыт: иллюзорность «тайных знаний»

Меня не оставляет чувство вины от собственного ужаса перед скорой неизбежностью смерти близкого человека. Казалось тогда, что делала все возможное, но нет: паника, страх, слабость духа – вот что владело мной. У мамы была гигантоклеточная глиобластома головного мозга, физических страданий она не испытывала и на последней стадии заболевания находилась не в этой реальности, в которой мы привычно себя ощущаем. В недолгие периоды улучшения после операции я так и не смогла успокоить ее (страх был за меня, за мое будущее).

У меня самой нет страха перед смертью, не раз была с ней нос к носу, но это что-то внезапное, неожиданное, во что и поверить-то до конца не успеваешь: проскочил, оглянулся и забыл. И совсем другое – ожидание смерти, как в случае с онкобольными и людьми с неизлечимыми тяжелыми заболеваниями. Это не навязчивое ощущение, это мое глубокое убеждение. Человеку необходимы те знания, которые содержатся в психоделическом опыте и о которых мы все время недоговариваем?

Вы намекаете на наличие тайных знаний в психоделическом опыте, а я все время пишу об иллюзорности этого опыта. Химические иллюзии, возможно, могут облегчить страдания духовно слабого человека – ни во что не верящего и поэтому беспомощного перед лицом смерти.