ПСС. Том 33. Воскресение. Черновые редакции и варианты

Нехлюдова особенно поразило то, что это ужасное событіе, это преступленіе начальства нигд, ни на улиц, тамъ, гд упалъ этотъ человкъ, ни потомъ въ участк не вызвало какого либо особеннаго, выходящаго изъ обыкновеннаго отношенія къ себ. Все, казалось, было предусмотрно и на все впередъ были приняты соотвтствующія мры. На улиц, гд бы ни упалъ этотъ человкъ, былъ городовой, были дворники, были извощики, обязанные везти, былъ участокъ, въ участк пріемный покой, врачъ, писарь и даже мертвецкая, гд въ удаленномъ отъ всхъ мст могъ спокойно, соотв

тственно всмъ правиламъ лежать покойникъ. Что бы ни случилось, все будетъ предусмотрно, и на все это люди будутъ смотрть, какъ они смотрли на эти смерти, какъ на нчто такое, что бываетъ, должно быть, и причемъ главная важность въ томъ, чтобы все было сдлано по правиламъ. И дйствительно, не усплъ онъ отъхать отъ части, какъ ему встртился другой арестантъ съ конвойнымъ и городовымъ. И этотъ былъ, также какъ и первый, пораженъ солнечнымъ ударомъ, но еще былъ живъ. И точно также, какъ и съ первымъ, вся забота людей была въ томъ, чтобы и съ этимъ все произошло по правиламъ, такъ, какъ будто все это предвидно и такъ и должно быть. Нехлюдовъ посмотрлъ на этого несчастнаго и похалъ дальше.

«Это ужасно!» думалъ онъ, въ особенности про то, что все какъ будто было предвидно.

Кром этихъ мыслей, еще одна ужасная мысль пришла Нехлюдову въ то время, какъ онъ халъ по жаркой, пыльной, гремящей мостовой улицъ къ вокзалу жел

зной дороги.

– Еще дв женщины-арестантки умерли дорогой и свезены въ больницу, – сказалъ кто-то, когда поднимали упавшаго арестанта.

«Что, если это она? Она имла видъ особенно слабый нынче. Она полная и сангвиническая женщина. Что, коли это она? – И страшное чувство желанія, чтобы это было правда вдругъ охватило его. – «Какъ бы все просто разршено было. Ну, а потомъ?» спросилъ онъ себя. И онъ ужаснулся на мысль о томъ, чтобы вернуться къ прежней жизни.

«Замолчишь ли ты негодяй! – обратился онъ къ своему презираемому я, которое съ такимъ гадкимъ предположеніемъ обратилось къ нему. – Нтъ, не унывай и не ослабвай», обратился онъ къ своему настоящему духовному я, поощряя его, и въ бодромъ дух подъхалъ къ вокзалу.

* № 88 (рук. № 22).

Глава (89).

Изъ больницы Нехлюдовъ едва усплъ пріхать на вокзалъ къ отходу позда. На вокзал онъ встртилъ сестру, пріхавшую проститься съ нимъ. Онъ поздоровался съ ней и поб

жалъ отъискивать острожные вагоны. Арестанты уже вс сидли въ вагонахъ съ ршетками. Какъ ему общали, Маслова была въ одномъ вагон съ политическими. Онъ подошелъ къ окну, и Марья Павловна и Маслова наперерывъ съ негодованіемъ стали разсказывать ему о томъ, что дйствительно, кром того Латыша, котораго онъ видлъ, умерла отъ удара женщина и еще одинъ каторжный, который едва ли останется живъ.

– Разбойники! Разбойники! – проговорилъ про себя Нехлюдовъ и побжалъ отъискивать своего швейцара, свои вещи.

На платформ онъ встртилъ своего сотоварища, какъ онъ называлъ его, Тараса, мужа Федосьи, который халъ за женой на поселенье. Тарасъ, улыбающійся, счастливый, помогъ Нехлюдову нести вещи, сдать ихъ и взять билетъ.

Выпущенная изъ тюрьмы старуха Меньшова съ сыномъ пришли тоже на вокзалъ благодарить Нехлюдова. Пришла и Аграфена Михайловна. Отдлавшись отъ нихъ, онъ нашелъ сестру, и они, усвшись въ уголку, провели вмст посл

днія пять минутъ и въ эти пять минутъ опять поняли и полюбили другъ друга такъ хорошо, какъ не понимали и не любили другъ друга вс послдніе года.

* № 89 (рук. № 22).

Глава

Всю компанію Нехлюдовъ засталъ въ слдующемъ положеніи. Въ узенькой, аршинъ 5 ширины и 10 длины комнатк съ однимъ окномъ за перегородкой были почему то высокіе нары и между нарами и перегородкой пустое пространство въ два аршина. Въ этомъ пустомъ пространств стоялъ столъ, который досталъ всегда бодрый и всхъ оживляющій Набатовъ. Проходить на другую сторону стола можно было только черезъ нары. На нарахъ же лежалъ Семеновъ въ углу и кашлялъ, и въ другой сторон лежала Марья Павловна ничкомъ, вытянувъ ноги съ толстыми икрами въ шерстяныхъ чулкахъ, которыя она надла сухіе, снявъ размокшіе и сушившіеся у печки ботинки. N.N. сидла на нарахъ съ ногами передъ самоваромъ и курила. Фельдшерица развшивала мокрое платье, Маслова въ кафтан не по росту, стоя у стола, вся красная перемывала и перетирала чашки. Вильгельмсонъ раздувалъ печку, сидя на корточкахъ передъ заслонкой. Крузе въ клеенчатой куртк у окна набивалъ папиросы. Набатовъ только что принесъ самоваръ, добытый отъ конвойнаго, и, перелзши черезъ нары и ноги Марьи Павловны, лежавшія на дорог, шелъ за молокомъ и столкнулся въ дверяхъ съ Нехлюдовымъ.

– Идите, идите, у насъ все прекрасно. Только вотъ странницы наши (это были Марья Павловна и Маслова) измокли. Вотъ молока хочу достать, – сказалъ онъ, вышелъ на дворъ и вступилъ въ совщаніе съ конвойнымъ.