- Вы только послушайте, что он пишет, - недовольно произнёс священник, раскрывая какую-то местную газету. Он начал её читать вслух:
- "Афро-христианские церкви очень быстро обнаруживают свою вторую, реакционную сторону. Да и разве это может быть иначе, если многие издревле сложившиеся представления ими не разрушаются, а адаптируются к новым условиям жизни?" Разве это не ересь?
- Фра Фернандес, я всё понимаю. Он Вам действительно мешает?
- Да.
- Могу я это понимать, что его желательно ликвидировать?
- Я этого не говорил, мсье Ювелен, - со вздохом произнёс епископ. - Но он мне стоит поперёк горла.
- Я Вас понял, святой отец. Послезавтра я уезжаю из Кларенса, но к этому времени Ваша проблема будет устранена.
- Бог в помощь, сын мой, - перекрестил его Фернандес, протягивая толстый пакет с деньгами. - Тебе будет нужна моя помощь?
- Ни в коей мере, святой отец, я обладаю полной информацией...
- Хорошо, сын мой. На всякий случай, Я дам тебе письмо к лейтенанту Слиту от его отца. Он недавно обращался ко мне с этой просьбой.
- Спасибо, святой отец. Такая бумага не помешает.
Тем временем, сержант вытащил из багажа на свет божий кинокамеру и стал вертеть её в руках. По местным меркам она стоила целое состояние. Он был небольшого роста, и глаза его были полны злости.
- Вы снимали Кларенс? - произнёс сержант плохом французском. По его тону было сразу понятно, что он считает себя здесь главным. - Это запрещено. Именем революции я конфискую эту штуку.
Шевалье сделал вид, что не слышал окрика. Увидев, что обе руки сержанта заняты новым предметом, он протянул лейтенанту письмо отца и произнёс:
- Это просил Вам передать епископ Фернандес.
- Что там? - спросил лейтенант, отступая на шаг. Сержант бросил камеру на сиденье и вновь схватился за автомат.
- Не двигаться, - закричал он. Услышав окрик, солдаты напряглись и потянулись за винтовками. Лейтенант повёл рукой, знаком приказывая опустить оружие.
- Письмо Вашего отца, лейтенант Слит.
Офицер вздрогнул, он не ожидал услышать собственное имя из уст белого незнакомца. Он раскрыл письмо и пробежал по нему глазами. Тем временем, Шевалье продолжал:
- Прошу Вас связаться с комиссаром Хоросом или дежурным по столичному гарнизону. Они подтвердят мою личность...
- Но полчаса назад поступил приказ из столицы, чтобы мы задерживали всех подозрительных лиц, пересекающих границу.
- И много таких нашлось?
- Вы - единственный, - растерянно произнёс Слит.
- А почему Вы решили, лейтенант, что я подозрительный? Все в столице знали, что сегодня утром я поеду из Кларенса в Уарри.
Тут раздался новый окрик низенького сержанта, который извлёк из багажника саквояж для скрипки:
- Лейтенант, свяжитесь немедленно со штабом, - он громко повторил свою просьбу. - Комиссар Хорос лично согласовал мой отъезд.
Офицер решительным шагом направился к будке, где торчала большая суставчатая антенна. Оттуда раздавался голос радиста, который с кем-то общался на певучем диалекте северных бакайя.
- А это что такое? Немедленно откройте.
"Похоже без стрельбы не обойтись," - подумал Шевалье. Он засунул в рот сигарету и потянулся за коробком спичек, лежавший на передней панели. На глазах у солдат он подпрыгнул и упал вниз. Наёмник нагнулся вниз, делая вид, что хочет его поднять. Его правая рука залезла под пассажирское сиденье. Рукоятка "скорпиона" привычно легла в его ладонь. Затем он выпрямился, положив автомат на колени.
- Я позавчера был в штабе, - отчётливо произнёс Шевалье. Его слова предназначались больше для сержанта, чем для его командира. - Полковник Шеннон лично разрешил мне покинуть Кларенс. Он мой старый друг!
- Нгачи, дай связь с Кларенсом! - громко скомандовал лейтенант Слит на лингвала. Из будки высунулся массивный, пучеглазый негр-альбинос.
- Да, сайя, - произнёс он.
Сержант, уже положивший свой глаз на камеру, занервничал:
- Он снимал Кларенс! - закричал он лейтенанту. - Он - иностранный шпион. Его надо расстрелять!
- Хорошо! Если прикажут из столицы, я засвечу плёнку, - сказал Шевалье примирительно и передёрнул затвор.
Тут радист неожиданно для всех вылез из будки и стал бойко размахивать руками, останавливая солдат.
- Пропустить. Из штаба сообщили, что мсье Ювелен выполняет важное правительственное задание. Разрешение на его выезд дал лично полковник Шеннон, - большие выпуклые глаза радиста на секунду зыркнули в сторону белого. Шевалье на секунду показалось, что альбинос ему многозначительно подмигнул. Солдаты немедленно стали складывать вытащенное ими барахло обратно в чемоданы, а сержант с сожалением - запихивать камеру в футляр: Радист наблюдал за их действиями презрительно прищурившись, но, к счастью кроме наёмника, этого никто не заметил. Шевалье опустил "скорпион" вниз под ноги.
Лейтенант Слит теперь уже знал, что делать - подчиняться приказу:
- Езжайте, мсье Ювелен. Эй, вы, быстро грузите назад! - крикнул он солдатам. - Эй, поднять шлагбаум! Ну!
- Спасибо, лейтенант!
- Вам, спасибо, мсье за письмо от отца. Я его не видел уже больше месяца. Он - сильно болен!