Птичий город за облаками

Из кармана комбинезона миссис Флауэрс достает визер, мигающий золотистыми огоньками.

— Он, конечно, старый. Раньше им владела миссис Алегава, мир ее праху. С виду, может, и не идеален, но всю диагностику прошел.

Констанция встает на «шагомер», и он тихонько пикает у нее под ногами. Папа стискивает ей руку, лицо у него разом гордое и печальное. Миссис Флауэрс говорит: «Увидимся там» — и ковыляет к выходу, направляясь в собственную каюту через шесть дверей по коридору. Мама надевает на Констанцию визер. Он прижимается к затылку, охватывает уши и смыкается на глазах. Констанция боялась, что будет больно, однако ощущение такое, будто кто-то подкрался сзади и приложил холодные ладони к ее лицу.

— Мы будем здесь, — говорит мама, а папа добавляет: «Прямо рядом с тобой все время», и стены каюты № 17 исчезают.

Констанция стоит в огромном атриуме. На километры в обе стороны тянутся три яруса книжных шкафов, каждый пять метров высотой. Их соединяют сотни лесенок. Над третьим ярусом два ряда мраморных колонн поддерживают сводчатый потолок, похожий на внутренность бочонка. В потолке — прямоугольное отверстие, над ним в лазурном небе плывут белые пушистые облачка.

Там и сям люди стоят перед столами или сидят в креслах. Ярусами выше кто-то роется на полках, кто-то перегнулся через перила, кто-то лезет вверх или вниз по лестнице. И повсюду, сколько видит глаз, книги — одни маленькие, с ее ладошку, другие огромные, как матрас, на котором она спит, — перелетают с полки на полку, одни порхают, как пташки, другие тяжело переваливаются, словно неуклюжие аисты.

Мгновение Констанция просто стоит и смотрит, утратив дар речи. Никогда она еще не бывала в таком огромном пространстве. Доктор Пори, учитель математики, — только здесь у него волосы не седые, а густые и черные — спускается по лестнице справа от нее, быстро, как спортивный молодой человек, и ловко приземляется на обе ноги. Он подмигивает Констанции; зубы у него белые, как молоко.

Канареечно-желтый цвет ее комбинезона здесь еще ярче, чем в каюте № 17. Пятнышко от сиропа исчезло.

Миссис Флауэрс спешит издалека, за ней семенит белая собачка. Это другая миссис Флауэрс — моложе, опрятнее, веселее, у нее ясные карие глаза, а темно-каштановые волосы пострижены и уложены в профессиональный боб-каре. На ней юбка и кофта цвета свежего шпината, слева на груди вышито золотом: «Старший библиотекарь».

Констанция наклоняется к собачке. Та дергает усами, черные глазки сверкают, а шерсть на ощупь совсем как шерсть. Констанция чуть не смеется от радости.

— Добро пожаловать в библиотеку, — говорит миссис Флауэрс.

Они с Констанцией идут по атриуму. Члены экипажа поднимают глаза от книг и улыбаются. Некоторые создают из ничего воздушные шары с надписью: «СЕГОДНЯ ТВОЙ БИБЛИОТЕЧНЫЙ ДЕНЬ!», и Констанция следит взглядом, как шары уплывают через отверстие в небо.

Переплеты ближайших книг бирюзовые, бордовые, пурпурные. Среди них есть тоненькие, а есть похожие на огромные столы без ножек, сложенные штабелями на полках.

— Бери, ты их не повредишь, — говорит миссис Флауэрс.

Констанция трогает корешок маленькой книги, та спрыгивает с полки и раскрывается перед девочкой. Из тончайших страниц вырастают три ромашки, в серединке каждой светятся одни и те же буквы: M C V.

— Некоторые просто поразительны. — Миссис Флауэрс трогает книгу пальцем, та закрывается и улетает на место.

Констанция смотрит вдоль книжных шкафов туда, где атриум тает вдали.

— А на сколько тянется библиотека?

Миссис Флауэрс улыбается:

— Только Сивилла может сказать наверняка.

Трое подростков — братья Ли и Рамон (только он подтянутей, аккуратней) — вбегают и запрыгивают на лестницу. Миссис Флауэрс кричит: «Помедленнее, пожалуйста!», и Констанция пытается напомнить себе, что она по-прежнему в каюте № 17, в желтом комбинезоне и подержанном визере, переступает ногами по «шагомеру», втиснутому между папиной койкой и маминым швейным столом, а миссис Флауэрс, и братья Ли, и Рамон у себя в каютах, ходят в своих «шагомерах», на глазах у них собственные визеры, и все вместе они заключены в диске, несущемся через космическое пространство, а библиотека — не более чем роение данных в мерцающих ниточках Сивиллы.

— История справа, — говорит миссис Флауэрс. — Слева современное искусство, затем языки, мальчики сейчас поднимаются в игровой отдел, разумеется очень популярный.

Она останавливается перед свободным столом. По обе его стороны стоят стулья, и миссис Флауэрс приглашает Констанцию сесть. На столе две коробочки — одна с карандашами, другая с бумажными прямоугольниками. Между ними узкая медная щель, а по краю ее выгравированы слова: «Здесь отвечают на вопросы».

— В библиотечный день ребенка, — говорит миссис Флауэрс, — когда столько всего надо осмыслить, я пытаюсь ограничиться самым простым. Четыре вопроса, маленькая охота за спрятанными предметами. Вопрос первый. Как далеко от Земли находится наша цель?

Констанция моргает — она не уверена, что помнит ответ. Миссис Флауэрс улыбается:

— Это не нужно заучивать наизусть, милая. Для того и библиотека.