Птичка. Маленький страж

В руках у меня накопились свертки с мелкими покупками. Следуя совету, я зашла еще в две лавки, торгующие сухофруктами и чаем. Выбрала там необходимое и, наконец, пошла на выход. В рыбном магазинчике и впрямь обнаружилась иссушенная временем бабулечка. Она меня внимательно выслушала и озвучила цену за работу. Решив, что о пропавшем мясе я буду сожалеть сильнее, чем о пятидесяти медянках, я согласилась. Двое сытых могучих работника отправились сразу же со мной. Поглядев, как я медленно шагаю со своей ношей, они отобрали у меня покупки и мы сразу ускорились.

Дома ошарашенная тетка не знала, куда распихать все поступающие от продавцов продукты. Во дворе уже высилась гора дров. Сосед уже привез и выгрузил прямо посередине. Вот тоже задача, нужно же прибрать.

— Мариша, где мы это все хранить будем? — возопила Руза, увидев меня в дверях.

— Разберемся, тетя. Это наименьшая из проблем, скажи? — успокоила я ее.

Она согласилась и пошла показывать парням старый ледник. Пока они занимались своей работой, мы раскладывали все в доме. Кухня заполнилась свертками, банками, пакетами. Я критично осмотрела все. Скоропортящиеся продукты тете придется покупать самой. Яйца, молоко, хлеб впрок не запасешь. Ну, ничего. В самой ближней лавке хоть и дороже, но все это можно купить. А деньги у нее будут.

Последним привезли мой заказ из швейного ателье. Я отнесла его в гостиную, разложила его на тахте, а потом позвала тетку. Увидев все это добро, она ахнула и опустилась на кресло. Добротная, теплая, но легкая шубка. Шапка из такого же меха, с подбоем из заячьих белых хвостов. Два теплых платья из плотного шерстяного сукна. Легкие кожаные сапоги с вкладышами из валяной овечьей шерсти. Вязаные рейтузы. Тонкие, но очень теплые. Как раз, чтобы ветер не поддувал снизу. Стеганый яркий жилет. Толстые носки почти до колен. Вечерами сидеть в гостиной будет тепло.

— Мариш, зачем же ты так потратилась, — голос Рузалинды дрожал, а рука гладила податливый мех шубы.

— О ком мне еще заботиться, — пожала я плечами. — Не раскисай, ладно? У нас еще куча дел сегодня! А вечером все примеришь, ладно? Я хочу поглядеть, подошло ли.

В глазах уже немолодой женщины засветилось удовольствие. Правду говорят, сколько бы лет не исполнилось, обновки доставляют радость.

6

Часа через полтора один из работников зашел в дом и объявил, что работа окончена. Я пошла с ним в ледник и не узнала его. Парни выгребли весь сор и грязь, оставшуюся от прежнего льда. Укрепили полки и поправили покосившуюся дверь.

— Лед привезем часа через два. Вначале выломать надо, — прогудел старший из них.

— Спасибо, — ошеломленно поблагодарила я их. Я даже не думала, что можно так быстро привести в порядок давно заброшенное помещение.

Закрыв за ними калитку, посмотрела на груду поленьев во дворе. Их же накроет снегом. А если потеплеет, то они отсыреют. Не годится. Снова отворив калитку, вышла на улицу. Неподалеку возились несколько мальчишек. Громко свистнув, махнула им рукой. Они сорвались быстро, почуяв добычу. Такие же маленькие зверята, какой была и я когда-то.

— Деньги нужны? — спросила я у них без тени улыбки.

— А что делать надо? — хмурился для авторитета старший.

Я отворила калитку пошире:

— Дрова видите? Надо сложить в поленницу к забору.

— Сколько платишь? — так же деловито осведомились у меня.

Я прикинула. Их было четверо. Все в обносках. Вполне вероятно голодают.

— По две медянки на нос. Плюс коврига каждому.

Они задумчиво переглянулись и старший ответил:

— Согласны.

— Тогда за работу, — я пропустила их во двор. Я ничего не имела против этих мальчишек. Но приглядывать за ними было нужно. Поэтому уселась на крыльце, опершись на стену дома. Ковригами называли на этих улицах буханки хлеба. В благополучных районах от этого слова уже отказались, но здесь это было понятно каждому. А хлеб ценился. У меня не было четырех булок, но я решила добавить им по медянке к оплате. Сами разберутся, на что потратить.

Маленький предводитель изредка поглядывал на меня, но работал со всеми наравне. Вышедшая на крыльцо тетя оглядела их жалобным взглядом, но я запретила ей угощать их чем-нибудь. Пусть зарабатывают.

Когда все дрова были уложены в ровную поленницу, я достала деньги и отсчитала каждому по три медянки. Деньгам они были рады даже больше, чем хлебу. Дети, что с них возьмешь. Хорошо, если до матерей дойдет хотя бы часть монет.

— А еще работы у вас нет? — робко спросил самый щупленький из команды.

Старший угрюмо глянул на него, но ничего не сказал.

— Нет, ребята. На сегодня все. Будет нужно, позову, — развела руками я.

Они дружно потопали на выход. Я закрыла калитку и пошла в дом. Того, что они могут залезть к нам и что-то украсть я не боялась. Меня здесь знали. Умением разбивать носы я прославилась еще в подростковом возрасте. А слава всегда впереди бежит. Но предупредить кое-кого все же следовало бы.