Публикации в журнале «Нева»

По тем же причинам Государственная дума отвергла и проект, предложенный в 1892 году военным инженером Э. И. Тилло. Проект предусматривал возведение набережных высотой не менее 9 футов (275 см), поднятие низменных территорий на 10 футов (305 см), расселение и закрытие подвалов, строительство домов-убежищ и запрещение строительства нижних жилых этажей ниже черты наводнения 1824 года.

Наконец в 1933 году заговорили о «Дамбе». Так в обиходной речи петербуржцы называют комплекс защиты Петербурга от наводнений. В основу этого проекта лег давний проект Базена.

Но и тут не все было просто. Когда по инициативе С. М. Кирова в Ленинградском научно-исследовательском институте коммунального хозяйства такой проект был составлен, его отвергли. Сохранился анекдот, как о нем докладывали Сталину. «Часто ли бывают в Ленинграде наводнения? — поинтересовался вождь всех времен и народов. — Один раз в сто лет? Тогда у нас еще много времени».

Очередной всплеск интереса к дамбе возник в 1970-е годы. Хозяином Ленинграда в то время был первый секретарь обкома КПСС Григорий Васильевич Романов. Будто бы именно ему удалось-таки добиться решения Москвы о начале ее строительства. И действительно, в 1979 году возведение дамбы началось. В ленинградском фольклоре ее тут же окрестили «Дамбой Романовной», а общество сразу разделилось на сторонников ее сооружения — «дамбистов» и яростных противников — «антидамбистов». Благодаря их непримиримой борьбе петербургская фразеология обогатилась такими блестящими образцами городского фольклора, как «Ленинграду д’Амба», «На заливе дамба — Ленинграду амба», «С дамбой ли, без дамбы — все равно нам амба», «Выжили в блокаду — умрем от дамбы?». Иногда споры приобретали чуть ли не международный характер. Распространилась легенда о том, что дамба строится исключительно для защиты Ленинграда от возможного атомного удара в случае начала третьей мировой войны. Не случайно после прекращения ее строительства дамбу прозвали «Памятником холодной войне».

Яростная полемика приобретала порой и ярко выраженную внутриполитическую окраску, а частенько доходила до откровенных выпадов в адрес Москвы:

Не достроим дамбу,

Петербургу амба.Наводнение придет —До правительства дойдет.

Дамбу действительно не достроили. В 1989 году ее строительство было законсервировано. При этом полностью не были сданы в эксплуатацию очистные сооружения, что привело к резкому ухудшению экологической обстановки в Невской губе Финского залива. Фольклор отреагировал мгновенно, остро и нелицеприятно: «Дамба — болячка на опухшей от грязи Невской губе».

Гигантские недостроенные фрагменты дамбы, которую в народе прозвали «Вставной челюстью Ленинграда», начали обрастать жутковатыми, леденящими кровь легендами. Обыватели уверяли друг друга, что в устье Невы появились крокодиловидные чудовища-мутанты, которые легко заплывают в сточные колодцы, перемещаются по фановым трубам и — вот ужас — могут запросто появиться в унитазах петербуржцев. Неплохо, предупреждает эта страшилка, легкие пластиковые крышки унитазов удерживать каким-нибудь тяжелым предметом, а испытывая острую нужду, все-таки найти возможность предусмотрительно заглянуть в глубь сточной трубы.

Понятно, что в выборе аргументов pro et contra можно не стесняться, используя самые нелепые и чудовищные страшилки:

Дамбу строили все службы,

Наводнения — беда.Был залив, а стала лужа,Где ж ты, чистая вода?

Между тем, вне зависимости от яростных и непримиримых споров между сторонниками и противниками дамбы, в народе ее уже давно называют «Дорогой жизни», таким образом оценивая ее бесспорный вклад в качественное изменение жизни островного до недавнего времени города Кронштадта.

В 2011 году многолетнее строительство дамбы благополучно завершилось. Тем самым закончился долгий, более чем трехвековой драматический этап взаимоотношений города с Невой, и их совместная жизнь вступила в новый, надо надеяться, длительный мирный период своего сосуществования.

№ 4, 2016 г.

* * *

Заключили тайну в тайне,Словно музыку в трубу,Словно в первое свиданьеВсю дальнейшую судьбу.И за дело ль, не за дело,Как беспаспортных бродяг,

Заключили души в телоИ не выпустят никак.А душа, когда стихаетТел здоровых шумный пир,Одинокими стихамиИзливается на мир.