Пуля времени

Шкет был уже без ранца. Налегке, ловко, как обезьяна, взобрался вверх по поленнице. И, недолго думая, просунулся в единственную открытую форточку. Форточка была небольшой, обычной, в ширину – плюс-минус с талию юного гимназиста. Но тому оказалось вполне достаточно, чтобы пробраться через нее внутрь.

Прошло еще несколько напряженных минут ожидания. Георгий по-прежнему скрывался в кустах метрах в пятидесяти от дома. И даже пнул разок лежащий на земле ранец парнишки. Внешне, как мы помним, лицо попаданца крайне редко выдавало волнение, но внутренние переживания имели место быть.

Наконец из дома послышались какие-то звуки. Отголоски женского голоса да пары мужских. На крыльце избы показалась Рита.

– За водой схожу и вернусь! – прокричала она кому-то и громко хлопнула дверью.

На плечах Риты было коромысло, по сторонам которого висели два деревянных ведра. На голове – какой-то бабушкин платок. В таком виде в ней даже не сразу можно было признать прежде яркую и соблазнительную женщину.

Георгий почувствовал, что внутри у него что-то зашевелилось. Он подался вперед. Но вовремя остановился и выдавать себя не стал. Все же опасность не миновала. Рядом дом, в доме окна, в окна могут смотреть недруги.

Рита же делала вид, что идет по воду. Параллельно, как бы невзначай, озиралась вокруг. Но не останавливалась.

Георгий дождался, пока из форточки обратно вылезет мальчик. Жестом указал ему на место, где лежит ранец. Положил на портфель четвертак. И зашелестел по кустарнику вслед за Ритой.

Они встретились у деревенского колодца. Недаром Москву тогда и даже много позже называли большой деревней. Полноценной индустриализации еще не произошло. И некоторые районы Первопрестольной представляли собой скорее село, чем город. Хотя до Красной площади, да на быстром извозчике, даже отсюда можно было поспеть за каких-то полчаса.

– Здравствуй. – В голосе попаданца просквозила нежность, которую он, быть может, и сам от себя не ждал.

– Явился. – Рита отчего-то дулась.

– Ты не рада меня видеть?

– Мог бы и раньше дать о себе знать.

– Как?! Хотя… Прости… Пожалуй… Ты… Ты раньше не носила коромысло.

– Скажи спасибо Георгию Ратманову, который набил морду моему благоверному…

– Он тебе не муж. – Гимназист напрягся.

– Ага, он мне никто, ну а ты тогда кто?!

– Об этом я и хотел поговорить…

– Говори, меня через минуту Копер хватится.

– Послушай, Рита, я желаю тебе только одного, чтобы ты была счастлива…

– Давай дальше, без лишних слов!

– Хорошо. Мы должны забыть все, что между нами было. И продолжать жить, как жили, каждый своей жизнью.

– Ничего умнее не придумал?

– Это единственный вариант. Мы не можем быть парой. Ну, не созданы друг для друга… Понимаешь?

– Ага. – Женщина кивнула. А потом вдруг скинула с себя платок. Схватилась за верхнюю часть сарафана, потянула и в припадке попыталась обнажить грудь. – А вот это, вот это чье? Для кого это создано? Для него? Для Хряка? Или для Копра? Или для всех их вместе?!

Ратманов с трудом остановил Риту. Крепко сжал, чтобы она не могла пошевелиться. И еще некоторое время держал в таком положении, пока она не успокоилась.

– Я понимаю, я все понимаю. Но ты не можешь просто так уйти из банды со мной…

– Почему?!

– Потому что… Потому что ты меня совсем не знаешь.

– Так узнаю!

– Это просто короткое помешательство, понимаешь? Как… лунное затмение. Сейчас ты испытываешь ко мне что-то, а, не знаю, через неделю, через две или три, уже забудешь, как меня и зовут. Так стоит ли подвергать себя опасности…

Он почувствовал, как Рита совершенно обмякла в его руках. И еще какое-то время не мог найти в себе силы ее выпустить. Но потом сделал над собой сверхусилие. Помог ей снова одеться. И, взяв полные ведра, повел обратно к дому.

По дороге, все еще скрытой от посторонних ивняком, бандит наконец вновь обрел способность адекватно соображать.

– А что с Лодыгой?

– Ничего с Лодыгой, что с ним будет? – хмуро ответила Рита.

– Ну да, ничего… – задумчиво сказал он.

Метрах в ста от дома они попрощались. Георгий снова взвалил коромысло с ведрами на хрупкие плечи женщины. Посмотрел ей в глаза, помялся и… получил от Риты звонкую пощечину. Не так она представляла этот эпизод в своих девичьих фантазиях. Не таким там выглядел ее мужчина.

Ратманов сглотнул. Не нашелся что сказать. Так и стоял молча, пока Рита, смахивая слезы, брела обратно к дому.

Дверь открыл Лодыга. Подозрительно осмотрелся кругом.

– Заждались тебя.

– Тебя не спросили, – отрезала Рита.

На ее лице еще окончательно не высохли слезы. Но характер Лодыги, во всяком случае в трезвом состоянии, не позволял задавать лишних вопросов.

– Да я-то что… Это все Копер… – только и проговорил он, прикрывая дверь и сдвигая засов.

Георгий сжал кулаки.

5