Пусть проигравший плачет

— А? — заорала вдруг дама так истошно, что Ритка попятилась. — Все ли у меня в порядке? А ну пошла отсюда, поганка! Смотреть надо, куда прешься!

Ритка в испуге попятилась и, окончательно расстроенная, поспешно ретировалась.

Только сейчас ей стало страшно.

— Господи, — пробормотала Ритка, изумленно глядя в начинающее темнеть небо, — я вообще-то хоть знаю, куда иду?

* * *

— Да уж, — сказала я, глядя в окно. Мои пальцы сжимали ручку кофейной чашки, мы сидели в кабинете у Андрюшки. Нас было четверо — четвертым был совершенно незнакомый мне парень с фотоаппаратом.

«Интересно, а он-то здесь зачем?» — подумала я. Парень был явно левый, он судорожно сжимал свой «Полароид» и дико волновался.

— Вот это — маленькое пояснение, — сообщил Началов. — Человек чисто случайно все отснял…

— Что? — заорали мы в один голос, развернувшись к парню. От нашего дикого вопля он окончательно испугался и попытался раствориться в пространстве, слившись со стеной.

— Да, может, ничего и не получилось… Я ведь только купил эту «мыльницу»… Но вот снимки. Конечно, смазано все, но попытаться разглядеть можно…

Я почти вырвала у него из рук снимки.

Честно говоря, ему надо было еще долго учиться…

— Что это такое? — поморщила я лоб. Три совершенно размазанные фигуры, у средней на голове какой-то средневековый клобук…

— Я же говорил, что снимаю плохо, — окончательно смутился парень. — Я купил его только сегодня утром и встал у окна фотографировать. Меня никто не видел, вы не бойтесь — я свет потушил. Думал, так будет вернее поймать кадр…

— А потом? Вы встали у окна, и что? Кстати, со светом вы придумали хорошо… А то вот одна такая застыла перед освещенным окном, и теперь приходится буквально заниматься «программой охраны особо важных свидетелей».

Кстати, об особо важном свидетеле… Я вспомнила, что в пылу своих забот совсем забыла позвонить Ритке.

Рука уже потянулась к телефону, но я подумала, что сделаю это попозже — в конце концов, куда ж она денется? В отличие от меня сидит дома, в тепле и безопасности…

— Рассказывайте дальше, — остановила я свой порыв.

— Тут появился вот этот парень.

Фотограф показал на первую фигуру. Что-то знакомое в этих смутных очертаниях померещилось мне. Где я могла его видеть?

— Он шел вдоль улицы медленно, и мне даже показалось, что ему плохо. Или он не трезв, понимаете? Потом появился этот мужик в бейсболке. Сначала я их никак не связывал, думал, просто идут случайно, но в один момент парень оглянулся, и вот этот кинулся в кусты. Тогда я сразу прикинул — ага, он следит за ним! Сначала я перепугался, что он хочет убить вот этого парня, но потом понял, что нет — сам чего-то боится до смерти. А теперь взгляните вот сюда…

Он достал следующий снимок.

Я долго всматривалась, пытаясь быть очень тактичной, но недоумение пересилило, и я призналась:

— Но я ничего не вижу…

— Я тоже сначала не видел. Но посмотрите вот сюда…

Он показал на угол снимка.

Теперь я увидела.

Мой капуцин…

Его почти не было видно — только край капюшона. Только рука, взмывшая вверх… Смутные очертания фигуры проступали так нереально, что он казался призраком.

— Вы можете описать, что было дальше? — спросила я, не в состоянии отвести от фотографии взгляд.

— Ничего. Он просто шел за парнем в бейсболке, спокойно и тихо. Капюшон был надвинут на лицо, и я бы все равно не мог его разглядеть.

— Капуцин, — пробормотала я вслух, поднимая на Андрюшку глаза.

— Какой еще капуцин? — спросил Началов, переводя удивленный взгляд с меня на Мельникова.

— Потом объясню, — пообещала я.

Почему-то в сердце кольнула тревога, и эта тревога связывалась с Риткой.

— Андрей, я позвоню?

— Конечно…

Я набрала номер. Длинные гудки…

Тревога начала превращаться в целый набат.

— Где она может быть? — пробормотала я.

Еще раз набрав номер, я поняла — Ритки там нет.

— Черт! — выругалась я, сжав кулаки так, что побелели костяшки пальцев.

— Что-нибудь случилось? — спросил Андрей.

— Еще не знаю, — призналась я. — Но что-то мне очень неспокойно за нашу Маргариту… Поеду-ка я посмотрю, все ли у нее в порядке…

* * *

Ритка спустилась по улице. Ага, вот он, этот дом…

Поднявшись на третий этаж, она остановилась.

— Господи, что я делаю… Еще не поздно вернуться. Еще ведь можно вернуться!

Но она шагнула к этой двери, на которой сиял номер «пять», и нажала на кнопку звонка.

Дверь открылась, две сильные руки втащили Ритку в квартиру раньше, чем она успела хоть что-нибудь понять.

Глава 8

Я мчалась с такой скоростью, что наверняка имела все шансы занять достойное место в плеяде гонщиков «Формулы» или вмазаться в столб, не справившись с управлением. Мысль о том, что с Риткой что-то случилось, отказывалась сдаться под напором доводов, что Ритка все-таки осторожная девица, к тому же отчаянная трусиха, вряд ли откроет дверь незнакомцу… Ага, а «бейсболисту» — то открыла?

К тому же я сама знаю теперь, в какую мерзостную историю мы вляпались. Похоже, что этот самый стилет с тонким лезвием кому-то чрезвычайно дорог.

Лоретта, черт тебя дери, кто ж ты такая-то? Почему мои мысли вертятся вокруг тебя, отказываясь переключиться на что-то другое?