Пустая клетка

– Книгами торгую. На заказ. Лавку не держу, а на заказ переписываю. Каллиграф. Нас тут двое. Есть, кто хиромантией занимается, гаданием. Врач, один гороскопы составляет. Вот он как раз ночами не спит – за звёздами наблюдает. Нужно будет его поспрашивать. Несколько домов вообще пустуют. После смерти хозяев их забирали в казну и потом продавали за бесценок. Покупали на перепродажу, да так и не нашли желающих. Окраина…

– Из старых уйгуров есть кто?

– Есть. Старики. Век доживают. Дети в городе.

– Хорошее у вас местечко.

Староста побежал хлопотать о погребении, а Злат вышел во двор. Видно было. что упоминание о человеке в чёрном кафтане сильно его озаботило. Он долго рассматривал собачью цепь, ходил из стороны в сторону. Пояснил Илгизару:

– Собака по всему двору бегала. Обычно, когда бабы гостей принимают, то обязательно мужика держат для подстраховки. Вдруг не заплатит, а то и ограбит. А здесь собака. Когда гость входит, хозяйка пса держит. Потом отпускает. Если что не так, обратно из дома не выйдешь. До летнего домика тоже цепь достаёт. Значит, можно и там гостей принимать. Тот, кто её убил, видно сразу с собой отраву принёс. Иначе бы не ушёл. Хорошо всё продумал, приготовился. Что вот только он хотел выпытать у этой Шамсинур? Среди вещей явно ничего найти не пытался. Судя по описанию Туртас сюда приходил. Зачем? Если он идёт по следу двадцатилетней давности, зачем ему эта женщина, которой и тридцати то не было?

Останки хозяйки и её пса положили на одну повозку и вывезли со двора. Остался только Бурангул. Солнце уже уходило за верхушки деревьев и в закоулках начинали сгущаться сумерки. Скоро ужинать. Пока закрывали ставни Злат сходил в чулан и вернулся оттуда с мужской одеждой.

– Вот ещё что нашёл у одинокой вдовушки. Штаны с рубахой и поясом. Сапоги. Глянь, какие диковинные. Сапоги – не сапоги, а вроде как полусапожки. Я таких не разу не видел. Носки острые – торчат на полтора пальца. В таких и ходить неудобно. Да и засмеют. А кожа самая, что ни на есть дорогая. Кто же это здесь такие позабыл?

XX. Путь паладина

Заезжать в гости к водовозам Злат отказался, попросил Бурнагула лучше подвезти их неподалёку, к берегу за Булгарской пристанью. По пути старшина поведал, что его людям удалось узнать.

– Все дома обошли от того места, где он свиную ногу бросил, до самой Чёрной улицы. Никто ничего не видел. С лошадью тоже ничего. Многие ведь их на еду покупают, вот и не клеймят. Телега тоже… – долгая тишина после этих слов должна была показать полное отсутствие результата, – А вот кувшины. Они же с крышками. Вот я и решил посмотреть, что в них возили. Всего по капельке на дне, а осталось. Вино! Я, сразу велел поплотнее кувшины закрыть и к Джарказу. Кто в Сарае лучше него в вине понимает? Нюхал старик, нюхал, крышки осматривал. Сказал, что вино это из Дербента. Точнее сказать не может, но за Дербент ручается. Вино не молодое – выдержанное. Везли, видно, на корабле. Кувшины там как-то по особому запечатывают и закрепляют, следы видны. Сказал ещё, что вино такое никогда не переливают, продают прямо из кувшинов – иначе вкус испортится. Пустые потом часто возвращают.

– Значит кувшинчики взяты у кого-то, кто вином промышляет?

– Точно! Возит морем из Дербента. Я потом ещё к гончарам сходил. В один голос говорят, что это не здешняя работа. Нашёл одного армянина гончара. Он из Дербента к нам переселился. Так он тоже говорит – оттуда. Я, говорит, эту глину помесил в своё время. Из здешней такой звонкий кувшин не сделать.

– Ты все кувшины проверил?

– Обижаешь! До единого. Большинство уже давно сухие, даже запаха не осталось.

Злат попросил остановить прямо посреди дороги и спрыгнул с повозки. Когда Бурнагул растаял в вечерних сумерках, сказал:

– Пойдём Хайме искать. Ему ведь про Туртаса интереснее всего будет узнать.

И стал тихонько пробираться по едва заметной тропке среди кустов.

– Здесь разве есть постоялый двор? – пробурчал Илгизар, напоровшийся в темноте на ветку.

– Что делать ему на постоялом дворе? Хайме хочет увидеть Туртаса, а рано или поздно он появится здесь.

Тропинка спускалась к берегу реки, где у самой воды горел маленький костёр.

– Видишь вон тот корабль у берега? Ни причала, ни подступа. Это и есть «Святой Фома». Последний корабль хана Тохты. На нём он ушёл в своё последнее плавание. На нём его и привезли в Белый Дворец. Корабль поставили в затон в Сарае. Потом началась смута, команда разбежалась. Потом хан Узбек восемь лет жил в Мохши. На корабле ставили караул – сундуки, ковры, посуда дорогая там вся оставалась. Когда Узбек приехал в Сарай, что получше забрали во дворец. На корабле оставили одного сторожа. Благо жить где есть. Он тут и обитает уже тринадцатый год. Отсюда Туртас исчез двадцать один год назад. Не может быть, чтобы хоть одним глазком не пришёл взглянуть. Думаю у того костерка его и поджидает Хайме.

– Так костёр за версту видно в ночи. Не лучше затаиться?

– Зачем? Хайме прятаться незачем. Он хочет просто поговорить. Как он любит выражаться «с открытым забралом». А во тьме на ночных тропах о чём поговоришь?