Путь человечества. Истоки богатства и неравенства

В соответствии с теорией мы должны обнаружить, что в долгосрочной перспективе провинции Китая, в которых маис начали выращивать раньше, имели большую плотность населения, чем те, где его начали выращивать позже, но доход на душу населения в них не увеличился и экономическое развитие не пошло быстрее. Однако простое сравнение плотности населения и уровня жизни в разных провинциях ничего не дает, поскольку провинции, в которых маис начали выращивать раньше, могут иметь и другие ключевые отличия от провинций, где его начали выращивать позже. В таком случае эти различия также повлияли на плотность населения и уровень жизни. В этот период Китай в целом действительно претерпевал серьезные трансформации, которые могли повлиять на плотность населения и уровень жизни в отдельных провинциях вне зависимости от того, начали ли там выращивать маис.

Поэтому вместо этого ученые сравнили долгосрочные изменения в плотности населения и экономическом развитии в первых трех китайских провинциях, где начали выращивать маис, и аналогичные изменения в провинциях, куда маис пришел гораздо позже. Сравнение “различий в различиях”, а не различий в текущих состояниях позволяет устранить эти потенциально смешивающиеся факторы[57]

. Как и диктует мальтузианская теория, раннее появление маиса привело к тому, что в 1776–1910 годы плотность населения в этих трех китайских провинциях повысилась примерно на 10 % относительно других провинций, и не оказало никакого влияния на уровень доходов населения. Более того, именно появлением маиса объясняется около одной пятой прироста китайского населения в этот период.

Таким образом, очевидно, что ни избыток, ни дефицит продовольствия в мальтузианскую эпоху не продолжались бесконечно. Появление новых сельскохозяйственных культур и технологий увеличивало темпы роста населения, которые, в свою очередь, уравновешивали влияние этих факторов на экономическое развитие. В долгосрочной перспективе экономический упадок в результате экологических бедствий не происходил лишь потому, что голод, болезни и войны успевали оказать свое неблагоприятное воздействие на население раньше. Экономический ледниковый период был неизбежен.

Экономический ледниковый период

Неолитическая революция, как и многие монументальные культурные, институциональные, научные и технологические сдвиги, не оказала заметного воздействия ни на экономический показатель уровня жизни людей – доход на душу населения, ни на биологический – ожидаемую продолжительность жизни. Как и другие виды, люди на протяжении большей части своего существования жили в ловушке невзгод и лишений, практически на грани выживания.

Несмотря на некоторые региональные различия, доход на душу населения и размер заработной платы неквалифицированного работника в разных цивилизациях колебался внутри очень узкого диапазона на протяжении тысяч лет. В частности, согласно оценкам, дневной заработок был эквивалентен 7 килограммам пшеницы в Вавилоне и 5 килограммам в Ассирийской империи более 3 тысяч лет назад, от 11 до 15 килограммов в Афинах более 2 тысяч лет назад и 4 килограммам в Египте во времена Римской империи. На самом деле даже незадолго до промышленной революции уровень заработной платы в странах Западной Европы удерживался в этом же узком диапазоне: 10 килограммов пшеницы в Амстердаме, 5 – в Париже, от 3 до 4 – в Мадриде, Неаполе и разных городах Италии и Испании[58].