Путь истины. Очерки о людях Церкви XIX–XX веков

В то же время неверным было бы приписывание Патриарху Тихону какой-то политической антисоветской платформы, как пытались делать и его враги-большевики и его недалекие сторонники в эмиграции. После убийства императора Николая II святитель Тихон в июле 1918 года в проповеди публично осудил это злодеяние власти, сказав: «Наша совесть примириться с этим не может, и мы должны во всеуслышание заявить об этом как христиане, как сыны Церкви» (4, с. 143), а в ноябре, в послании по поводу первой годовщины большевиков выступил с обличением: «Вы разделили весь народ на враждующие между собой станы и ввергли его в небывалое по жестокости братоубийство. Любовь Христову вы открыто заменили ненавистью и вместо мира искусственно разожгли классовую вражду… Соблазнив темный и невежественный народ возможностью легкой и безнаказанной наживы, вы отуманили его совесть и заглушили в нем сознание греха… во всяческом потворстве низменным страстям толпы, в безнаказанности убийств и грабежей заключается дарованная вами свобода».

Но в то же время памятуя, что несть власти аще не от Бога

(Рим. 13, 1), глава Русской Церкви заявил: «Не Наше дело судить о земной власти; всякая власть, от Бога допущенная, привлекла бы на себя Наше благословение, если бы она воистину явилась “Божиим слугой” на благо подчиненных и была “страшна не для добрых дел, а для злых”» (4, с. 149–151), тем самым свидетельствуя о готовности со стороны Церкви проявить лояльность к Советской власти. Святитель Тихон обращался в Кремль с просьбой о приеме его В. И. Лениным, но получил отказ, а на его жалобы и прошения отвечали второстепенные чиновники.

Патриарх нисколько не обольщался в своих обращениях к новой власти. Уже в мае 1918 года в письме к Константинопольскому Патриарху Герману святитель Тихон писал о десятках известных ему случаев убийства священников и архиереев, благочестивых мирян. «Не одна только жизнь пастырей и пасомых подвергается опасностям со стороны врагов нашей святой веры. Люди, вставшие у власти в нашей стране, возымели нечестивое намерение устранить от руководства народной жизнью и от ее освящения Православную Церковь» (4, с. 131–132).

Священнослужителей убивали, закапывали в землю живыми, поливали на морозе водой, закалывали штыками, вешали на царских вратах в церквах, распинали на шпалах, топили в реке… 15 июня 1918 года епископ Гермоген (Долганов) был утоплен в реке Тобол под Тюменью под громкий хохот озверевших людей. 20 июня 1918 года в окрестностях Перми был расстрелян архиепископ Андроник (Никольский), пользовавшийся большой известностью по всей России своими проповедями, ревностным служением и аскетически скудным образом жизни. 18 августа 1918 года решением Нижегородского военно-революционного трибунала по обвинению в контрреволюционной агитации среди крестьян к расстрелу были приговорены архимандрит Августин, протоиерей Николай Орловский и еще пятнадцать человек. Пока их везли на

Мочальный остров посреди Волги, красноармейцы поражались их спокойствию: по дороге они отслужили по себе панихиду. В сентябре – декабре 1918 года только в Перми и Пермском уезде были расстреляны священники Константин Широкинский, Алексей Стабников, Петр Вяткин, Василий Комакин, Иоланн Швецов, Сергей Колчин, псаломщики Анатолий Попов и Александр Зуев, диакон Василий Кашин расстрелян вместе с десятью прихожанами своей церкви, утоплены в Каме священники Иоанн Пьянков, Александр Посохни, Алексей Сабуров и Николай Яхонтов, священники Николай Бельтюнов и Александр Савелов изрублены саблями и расстреляны… Их были десятки и сотни в каждой епархии – священников, епископов, монахов, псаломщиков, дьяконов, церковных старост и простых мирян (42, т. 2, с. 112, 113–116; т. 1, с. 123). Сбывались Евангельские слова: Преданы также будете и родителями, и братьями, и родственниками, и друзьями, и некоторых из вас умертвят; и будете ненавидимы всеми за имя Мое, но и волос с головы вашей не пропадет, – терпением вашим спасайте души ваши (Лк. 21, 16–19).