Путь к океану

Это был один из тех дней, когда все падает из рук, случайно попадается под ноги и ужасно мешает. Нет ничего катастрофичнее для слуги, чем приход гостей. Если оплошность, совершенную в узком кругу семьи, хозяин еще может простить, то стоит провиниться при большем количестве следящих за тобой глаз, как показательное наказание становится неизбежным. К счастью для молоденькой девчонки Лиарии, ее господином был не обыкновенный человек, а самый главный леквер, которой просто не опускался до подобных вещей. Простая человеческая девушка была для него всего лишь еще одним предметом интерьера, в последнее время назойливо попадавшимся на глаза. Девчонка не просто обожала Сотворителя — она уважала его. Любовь могла исчезнуть так же стремительно, как и появилась. А вот уважение еще надо было разрушить. Учитывая, что за пятьсот лет правления Дэрлиана, он ни разу не смог настроить против себя ни одного леквера, дело оказывалось совершенно гиблым.

Сегодня Лиарии предстояло серьезное испытание — прислуживать Дэрлиану во время его аудиенции с журналистами. Ее буквально трясло от одной мысли, что целых три часа она проведет за правым плечом своего повелителя, словно ангел-хранитель. Сердце вместе с зубами выбивало дробь, а руки непослушно расставляли дорогую посуду на подносе. Поэтому, когда на кухне появился леквер, она даже не смогла сделать реверанс от удивления. Сотворитель, как всегда, был безукоризнен, начиная от тщательно выглаженного костюма и заканчивая ослепительной улыбкой.

Одна из чашек все же упала, оглушительно ударившись о пол. Но Лиария заметила это лишь тогда, когда мужчина указал на нее:

— Что же ты так неосторожно? — в голосе ни осуждения, ни злобы. Только сочувствие. Наверное, за такое количество прожитых лет начинаешь ценить свои нервы больше, чем возможность упрекнуть кого-то за ошибки, — Чашка.

— Чашка? — глупо переспросила девушка. Потом спохватилась, и кинулась поскорее подбирать осколки и вытирать лужу травяного отвара, — Конечно, чашка…

— Лиария, кажется, — задумчиво произнес Дэрлиан. Служанка пошла пятнами, ожидая, что ее сейчас если не уволят, то уж точно лишат возможности быть рядом. Но леквер предупредил ее опасения, не дав лицу девушки сменить яркий румянец на фарфоровую белизну, — Ты можешь оказать мне одну услугу?

— Конечно, господин, — боясь поднять глаза, в которых стояли слезы, произнесла она.

— Ты можешь подменить на время личную служанку Всевидящей?

— Да.

— Хорошо. Только у меня будет одна просьба. Каждое действие Азули, каждое ее слово ты должна будешь передавать мне, поняла?

— Как скажете, Сотворитель, — совершенно ошеломленно кивнула служанка. Леквер подошел к ней совсем вплотную, так что, когда Лиария поднялась на ноги, то оказалась с ним лицом к лицу.

— А это личный пропуск в мои покои. Не хочу, чтобы ты вызывала подозрения, ожидая меня под дверью. И ни слова о моем поручении, договорились?

С этими словами Сотворитель покинул кухню. В руке у девушки остался студенистый на ощупь ключ, напоминающий кусочек зеленоватого желе. Именно такими пользовались лекверы, закрывая и открывая свои комнаты. Лиария улыбнулась, едва не прыгая от радости. Знала бы она только, чем это кончится…

Закрытый город напоминал пчелиный улей снаружи. Сонные, пустынные улочки, однообразные дома из камня или кирпича. Только изредка где-то скрипнет тяжелый ставень. Никакой живности узнающие не держали, поэтому тишину не нарушал ни собачий лай, ни мычание, ни петушиный крик. Больше всего Алекет-Невес выглядел, как образцовая казарма элитного полка. Впрочем, так оно и было. Узнающие испокон веков были главной военной силой этого мира, его опорой. Да и зачем лишние беспокойства, когда можно неспешно жить по нескольку тысяч лет, не старея и не болея? Но одно здание все же выделялось из серости построек своим пышным убранством и необычностью архитектуры. Полностью сделанный из дерева, дом напоминал купеческий терем, и был таким же светлым и просторным. Именно в его двери и стучал сейчас неизвестный никому леквер. Когда он готов был со всей силы ударить по косяку, дверь распахнулась, и на улицу выплыла сама хозяйка дома.

Верхета, как всегда, была безукоризненно одета и причесана, словно всю ночь ждала гостя, пришедшего к ней, как только солнце слегка приподнялось над горизонтом. Ни слова не говоря, андерета отступила в глубину коридора, приглашая мужчину следовать за собой. Все так же молча поставила перед ним чайник и налила в кружку ароматного чая, но леквер не спешил приниматься за завтрак, рассматривая своими пронзительными глазами узнающую.

— Что нового? — первой нарушила молчание Верхета.

— Я еду к моему другу. Думаю, что она у него. Мне останется только уничтожить ее, пока кое-кто до нее не добрался.