Путь к социализму: пройденный и непройденный. От Октябрьской революции к тупику «перестройки»

Однако нэп не привел ни к восстановлению советской демократии, ни к оживлению органов рабочего управления производством. Многопартийность была ликвидирована, а линия на отстранение рабочих от участия в управлении получила официальную санкцию. Фактически оформилась концентрация управления политическими и хозяйственными делами в руках бюрократии, что неизбежно вело к дальнейшему отстранению пролетариата от экономической и политической власти. В правящей большевистской партии эти тенденции не встретили серьезного сопротивления. Отстранение рабочих от решения хозяйственных вопросов последний раз стало предметом внутрипартийной полемики на X съезде ВКП(б), во время так называемой дискуссии о профсоюзах, когда с критикой официальной линии выступили «рабочая оппозиция» и группа демократического централизма, оказавшиеся в незначительном меньшинстве.

Политическая власть, представляющая классы, составляющие меньшинство общества (если оно не заключает с большинством устойчивого социального компромисса), не может опираться на последовательную демократию. Компромисс между городскими средними слоями, рабочим классом и крестьянством, достигнутый в ходе революции, исчерпал себя к началу нэпа, а сделанная нэпом уступка крестьянству делала его терпимым к власти бюрократизированного рабочего государства, но не делала его политическим союзником этой власти.

Однако свертывание демократии в условиях власти меньшинства, если принять во внимание социальную структуру этого меньшинства в условиях СССР начала 20-х годов, имеет свою неумолимую логику. Политический контроль внутри правящих классов сосредотачивается в руках бюрократии, чтобы не допустить какого-либо размывания твердости политической власти, возможного в силу борьбы разных течений внутри пролетариата и между этим последним и бюрократией. Власть рабочего класса подменяется властью его авангарда, о чем политические вожди СССР как-то раз даже неловко проговорились, заведя речь о диктатуре партии на XII съезде РКП (б), а Г. Е. Зиновьев даже заявил о диктатуре ЦК: «Нам нужен единый, сильный, мощный ЦК, который руководит всем. <…> ЦК на то и ЦК, что он и для Советов, и для профсоюзов, и для кооперативов, и для губисполкомов, и для всего рабочего класса есть ЦК. В этом и заключается его руководящая роль, в этом выражается диктатура партии»[49].

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Нэп: продолжение революции или отступление?

Глава 1

«…Основная и действительная опасность»

Новая экономическая политика до сих пор служит блестящим образцом гибкого подхода к объективным экономическим условиям. Ленинские идеи того времени до сих пор являются источником, в котором ищут ответы на вопросы современности, желая найти опору в том умении, с которым В. И. Ленин ставил на службу строительству социализма все и всяческие экономические формы, чрезвычайно далеко выходящие за рамки социалистического идеала и даже прямо враждебные ему.

«…Все должно быть пущено в ход, чтобы оживить оборот во что бы то ни стало. Кто достигнет в этой области наибольших результатов, хотя бы путем частнохозяйственного капитализма, хотя бы даже без кооперации, без прямого превращения этого капитализма в государственный капитализм, тот больше пользы принесет делу всероссийского социалистического строительства, чем тот, кто будет „думать“ о чистоте коммунизма, но практически оборота не двигать» — писал В. И. Ленин в 1921 году в своей брошюре «О продовольственном налоге»[50]

.

Эти слова и сейчас звучат своевременным предостережением тем, кто больше всего озабочен изображением лика социалистической непорочности, нежели изысканием действенных путей подвести под движение к социализму более прочную и надежную экономическую основу, нежели та, которой он обладал в СССР. Ведь без решения этой задачи невозможно рассчитывать на новый прорыв к социализму, который не споткнулся бы о те преграды, которые привели к гибели советскую модель.

Я в свое время и сам успел отдать некоторую дань стремлению не допустить нарушения чистоты социализма, которое за вполне теоретически обоснованным сомнением скрывало собственное неумение встать на почву трезвой практической постановки вопроса. Жизнь, однако, хороший, хотя и не всегда вежливый учитель.

Поэтому, отказавшись от былого скептицизма по поводу товарного производства, пожалуй, не грех кое-что напомнить и тем, кто ищет в успехах новой экономической политики универсальную отмычку от всех проблем современности. Ведь нэп принес с собой не только выход из разрухи и голода, терзавших Советскую Россию. «…Это есть отчаянная, бешенная, если не последняя, то близкая к этому, борьба не на жизнь, а на смерть между капитализмом и коммунизмом»[51] — вот как оценивал обстановку нэпа В. И. Ленин в 1922 году. И так же смотрели на нэп люди по другую сторону баррикад. Об этом В. И. Ленин счел необходимым сказать немало резких слов на XI съезде РКП(б).