Путь к Свету

Миша был кристально честным человеком и никогда не изменял своим принципам. Поначалу он безоговорочно принимал мои решения, но со временем от него стало поступать всё больше возражений. Теперь я понимаю, что он желал мне добра и пытался указать на ошибки. Но тогда я пребывал в твёрдой уверенности, что «моя воля – закон», и только я один знаю, как вести дела государства…

Вскоре я перестал спрашивать его мнение и приглашать в гости на свою подмосковную дачу. Последней каплей, переполнившей чашу моего терпения, стала его позиция по так называемому «украинскому вопросу».

Украина семимильными шагами шла в объятья Запада. Генсек НАТО говорил о её вхождении в Северо-Атлантический альянс как о свершившемся факте. Между тем на Западе против России набирала обороты мощная информационная кампания – русских выставляли злодеями, стремящимися к мировому господству; бытовало представление о России как об угрозе для всего «цивилизованного» мира. На повестке дня «избранной рады» стоял вопрос – как помешать неизбежному слиянию Украины с Западом?

– Господа, – начал я заседание, – мы теряем Украину; братский славянский народ отдаляется от нас. Это стратегическое поражение! Ещё Збигнев Бжезинский говорил, что без Украины Россия перестаёт быть империей… Что делать? Как вернуть Украину?

– Где бессильна дипломатия и не пройдёт военная машина, там поможет хитрость, – усмехнулся Вася Меньшиков.

– Если у тебя есть соображения на этот счёт, говори, мы послушаем…

– Украинский народ не однороден по своим политическим пристрастиям, – заметил Меньшиков. – Так, повелось, что чем ближе к Западу, тем больше прозападных настроений среди украинцев. Жители восточных регионов тяготеют к Москве, да и русских там больше… Исторически были две Украины, разделённые Днепром: Левобережная и Правобережная. Левобережная (Восточная) Украина сама попросилась под власть царя Алексея Михайловича. В регионах Восточной Украины следует подготовить общественное мнение за воссоединение с Россией…

– Разделяй и властвуй, – я одобрительно кивнул, – как делали хитроумные древние римляне!

– Вы понимаете, к чему может привести столь бесцеремонное вмешательство в дела иностранного государства? – закричал Миша Князев. – Подумайте, что станет с нашим братским славянским народом, если Украина погрузится в пучину братоубийственной войны…

– О какой войне ты говоришь? – рассвирепел я. – Мы сделаем всё, чтобы не допустить такого поворота событий!

– Господа, мне стыдно за то, что происходит здесь и сейчас! Уважаемые люди сидят и делят чужую страну… Я не ожидал этого от тебя, Андрей! Ты же помазанник Божий! На твоих плечах лежит бремя ответственности за весь мир. В твоих руках будущее страны. Что же ты делаешь?! Ты хочешь искалечить миллионы судеб одним махом… Андрей, как ты изменился за эти годы?! Помнишь, однажды ты говорил, что власть порабощает и меняет всех, облечённых ею, а люди слабы по природе своей, склонны превозноситься и впадать в гордыню… Как же ты мог позабыть те самые слова Господни – кто возвышает себя, унижен будет?

– Миша, замолчи, иначе попрошу тебя удалиться, – пригрозил я.

– Ты не хочешь меня слушать, ты перестал считаться с другими людьми. Пеленой власти застланы твои глаза! Ты забыл про жалость и сострадание. То, что ты называл революцией, в 30-х годах я смог принять, чувствуя твою правоту, но последние события… Не ты ли говорил, что не мстишь за личные обиды?!

Пока он говорил, в душе моей закипал гнев, и, наконец, он вырвался наружу:

– Кто ты такой, чтобы осуждать меня?!

– Я тот, кто когда-то спас твою жизнь, – спокойно отвечал он.

– Я помню об этом.

– А помнишь ли наши беседы о Боге? – говорил он, глядя мне в глаза. – Кому много дано, с того много и спросится! Боюсь я за тебя, Андрей, кабы не свернул ты с пути истинного… С тобой говорил Господь. Ты был мне примером для подражания! Но теперь ты изменился…

– В чём ты меня обвиняешь – в том, что я вернул смертную казнь? Это необходимая мера, чтобы навести порядок в стране! Не было внесудебных расправ как при Сталине. Все осуждённые понесли заслуженную кару!

– Тобой руководили личные мотивы. Ты озлобился, сердце твоё ожесточилось! Ненависть к людям поселилась в душе твоей, но чужой кровью своей боли не излечишь. Ты погубил Машу, превратив её в рабыню… Ты никогда и не любил её, она была тебе нужна лишь по политическим соображениям. Ты довёл до самоубийства сына своего. Он боготворил тебя, а ты просто выкинул его из своей жизни. Как и всегда поступаешь с теми, кто тебе больше не нужен…

– Заткнись! – закричал я, тяжело дыша.

– Нет, на этот раз я скажу тебе всё! – решительно проговорил он. – Ты превращаешься в тирана, непредсказуемого и безжалостного! Ты всё время говоришь о России, но страна – это народ, люди, а ты ни о ком не думаешь…

– Вон отсюда! – заревел я тогда как бешеный зверь. Он поднялся со своего места и поспешно вышел из кабинета.

– Неблагодарная тварь! – кинул я ему вдогонку.

Заседание продолжилось, а по его окончании я остался наедине с Алексеевым и растерянно проговорил:

– Что мне с ним делать?