Путь к золоту Рюрика

— Если не хотите или не можете помочь, так и скажите! А хозяина моего я не позволю обзывать! — гневно воскликнула она.

— Сядь! — тихо, но угрожающе ответил Акулин.

— Что?

— Садитесь, пожалуйста, Глафира Кузьминична! Я не сказал вам, что не помогу. Вопрос в другом — что я взамен получу.

Девушка снова уселась в кресло и замолчала, испытующе глядя в карие глаза Данко.

— А что вы хотите? — наконец прервав паузу, спросила она.

— Ммм… Надо подумать! — опять с улыбкой ответил Акулин.

Глаша снова замолчала.

Когда тишина стала неприличной, Данко, почесав подбородок, заявил:

— Давайте сделаем так, я попытаюсь вам помочь — а вы… а вы в ответ будете мне должны!

— Что это значит? — нахмурилась Глафира.

— Это значит, что именно должны, я пока не решил. Но когда я обращусь к вам или вашему драгоценному Свистунову — вы мне поможете. Обещаю не злоупотреблять этим должком. Ну что, по рукам?! — Данко выжидающе посмотрел на девушку.

Та немного поколебалась, но все-таки согласно кивнула. Она прекрасно понимала, что деваться ей некуда и помочь в этом деле может только Железный Данко.

Новгородская область. Батецкий район. Наши дни

— Итак, Виноградова Майя Александровна, расскажите, пожалуйста, как, когда и при каких обстоятельствах вы обнаружили тело Людмилы Тихомировой? — следователь быстро что-то записывал в блокнот, даже не подняв головы, чтобы взглянуть на девушку.

А Майя наморщила лоб, нет, не для того, чтобы вспомнить обстоятельства дела, она прекрасно помнила распластанное посреди палатки тело аспирантки Люды, она силилась вспомнить, почему ей так знаком молодой следователь Дмитрий Сергеевич и где она его видела.

Пауза затянулась.

— Майя Александровна, вы не помните? Что-то случилось? — следователь наконец-то отвлекся от протокола и взглянул на притихшую студентку.

Снова знакомый взгляд.

— Извините, я припоминаю, — что или кого именно припоминает, Майя не сказала. — Мы с моей подругой Стефанией Белинской и Аркадием Сидельниковым, он возглавлял толпу местных жителей с транспарантами, мы подошли к главной палатке.

— Что или кого вы увидели там?

— Мы сначала увидели Марину Эдуардовну, руководителя нашей практики, — продолжила рассказ Майя.

— Марину Кузнецову? Отлично.

Ничего отличного в этом студентка не видела.

— Что Кузнецова делала, когда вы ее заметили? — сурово спросил Дмитрий Сергеевич.

— Она выходила из палатки, точнее она оттуда выскочила, точнее мы сначала услышали громкий женский крик, — запуталась в своих показаниях девушка.

— Крик? А кто кричал, можете сказать?

— Я не знаю, мне кажется, это был голос Марины Эдуардовны, но я могу и ошибаться.

— Замечательно. Что было потом?

— Мы подбежали, увидели Марину Кузнецову, выскакивающую из палатки, она была вся бледная, дрожала. Мы спросили ее, что случилось, она показала внутрь палатки. Я заглянула — на полу лежала Люда, вся голова у нее была в крови, — голос Виноградовой дрогнул.

— Что-нибудь еще подозрительное заметили?

— Я не смотрела особо по сторонам, мы сразу позвали профессора Апраксина, вызвали полицию.

Майя еще помолчала, потом схватилась за голову:

— Ах да, у ног Люды лежал древний свиток, тот самый, что с самого утра Марина Эдуардовна разыскивала. Он утром пропал, а теперь оказался у… у Людмилы, — назвать еще недавно живую Люду «телом», а тем более «трупом» у Майи язык не повернулся.

— Так значит, Марине Кузнецовой был очень важен и значим этот свиток? — поинтересовался следователь.

Майя утвердительно кивнула.

— И она была очень зла, что его похитили. Как вы думаете, Майя Александровна, Марина Кузнецова могла ради него убить кого-нибудь?

Майя в ужасе замотала головой:

— Нет, конечно, что вы!

— А если нечаянно, толкнуть, например, и человек сам ударится об стол? — глаза Дмитрия Сергеевича недобро блеснули.