Путь мира

– Так, – задумчиво произнесла Герцогиня и подперла голову рукой. – Всё кажется совсем уж незатейливым и легко выполнимым, но, пожалуй, слишком дерзко таким образом манипулировать посланцами другой цивилизации, которая к тому же могущественнее нас и федералистов вместе взятых. Не кажется ли тебе, что это игра мышки с кошкой?

– Ах, Ваше Высочество, означенная кошка слишком добродушна и сыта. Наша планета для неё – всего лишь шарик, на котором обитают почти такие же разумные существа, как и они сами, с той лишь разницей, что у этих существ, по мнению всемогущих землян, нечем поживиться. Содружество не интересует захват территорий – их пространство так огромно и плохо заселено, что они летают дальше только ради исследовательского тщеславия. Им не нужны ни подданные, ни рабы. Зачем? Ведь это означало бы только постепенный упадок их технократически развитой цивилизации. Их вовсе не волнуют ни сокровища, ни сырье, ни торговля. Единственное, на что они могли бы позариться, это, по моему мнению, какие-нибудь технические или медицинские новинки. Этим мы похвастаться не можем. Следовательно, им ничего от нас не нужно. Где это видано, чтобы лев ловил мышей? История говорит о том, что могущественный или сразу порабощает слабого, или относится к нему снисходительно и не считает его выходки достойными внимания.

– Всё верно, друг, – Герцогиня поморщилась. – Их империя баснословно сильна и богата, и мы им совершенно ни к чему, и все же я боюсь возмездия. Уничтожить планету для них ничего не стоит. Может быть, лучше займемся мятежниками как-нибудь по-другому? Может быть, всё ещё успокоится? Мы можем уменьшить налоги, освободить политических заключенных.

– Ничего не успокоится, миледи. Слишком сильно разгорелся костер, чтобы его потушил легкий дождик. Наоборот, пламя затрещит и разгорится ещё сильней. Плебс потребует всё новых и новых уступок и свобод. А насчет землян у вас не должно быть никаких сомнений: они соблюдают нейтралитет между нами и федералистами, так как не желают втянуться в конфликт, и у них существует так называемый «закон невмешательства». Худшее, что мы можем ожидать от них, это требование о выдаче виновных, которых если нужно, мы всегда найдем, или аннулирование своей дипломатической миссии и прекращение здесь своей гуманитарной деятельности. Неужели вы испугались этого, моя госпожа?

– Нет, но ведь они помогают нам бороться с эпидемиями равнинной чумы.

– Что сейчас важнее: сохранение короны и наведение порядка на планете, или какая-то даровая вакцина? Может быть завтра мятежники возьмут город: сегодня к ним уже перебежали двое ваших министров. Верных людей становится с каждой минутой все меньше, брожение затронуло даже отборные ряды дворцовой гвардии, присягавшей лично вам. Может быть Вашему Величеству больше нравиться эшафот и гильотина под дикие крики мятежной толпы, чем власть, загородные дворцы и корона? Тогда может быть завтра, или послезавтра, самое позднее через три-четыре…

Герцогиня, до этого закрывающая склонённое лицо руками, встрепенулась и влепила секретарю звонкую пощёчину. Глаза её были полны страха, смешанного с гневом:

– Ты, ты… как ты смеешь меня пугать! – Крикнула она. – Как ты разговариваешь со мной? Каким тоном ты осмелился…