Путь на острова или долгая дорога домой (СИ)

Вот так и получилось, что мы в рекордно короткие сроки стали с мужем студентами. Сначала в школу пристроили меня — это было весьма забавно, так как после разговора с директором этой необычной школы и проверки моих способностей меня определили в группу подростков двенадцати — тринадцати лет, которые, между прочим, жутко снисходительно на меня смотрели на первых занятиях о способах сдерживания внутренней энергии. Но после практических занятий на эту тему, когда я, пытаясь погасить свечу, сожгла стол, во взглядах подрастающего поколения стало мелькать некое подобие уважения, больше смахивающее на зависть.

Правда торжествовала я недолго. Кариан, учитель по стихийным ветвям, постановила, что для столь одарённой особы необходим индивидуальный подход.

Вот и стали мы вдвоём пытаться понять, как же мне управлять огнём, когда он вдруг решит проснуться. О том, чтобы вызвать его самостоятельно, пока и речи не шло. Собственно, как и о тёмном даре, как здесь некромантию называли, пока речь никто не заводил.

Сайрус поддерживал свою жену неумёху как мог, постоянно отвлекая от бесполезных занятий и утаскивая в очередное интересное, по мнению мужа, место.

Вот у кого учёба складывалась замечательно. Впрочем, ему и учиться не нужно было: все тонкости построения пространственных переходов Сайрус знал, на что обращать внимание при осмотре необходимой точки — тоже. Но теперь, вместо прыжков по материку, ему для работы нужны были именно острова, поэтому с помощью господина Тулуса мой муж прыгал по островам, пытаясь изучить как можно больше мест.

Я жутко гордилась, когда учитель Сайруса в очередной раз нахваливал его способности и умения подмечать ключевые объекты. Ну почему у меня так ничего и не выходит? Я чувствовала, как сила бурлит во мне, требуя выхода, и каждым днём растёт жажда деятельности. Но полезной деятельности пока не наблюдалось, и мне в отсутствие мужа приходилось уходить к морю, в надежде наплаваться вдоволь и угомониться.

А ещё дополнительной отдушиной для меня стала возня на кухне. После переезда во флигель, кухонный уголок стал самым любимым местом в доме, ну может кроме спальни. Венечка чаще всего находился на кухне, неподалёку от чудной старинной печки.

В один из вечеров, когда Сайрус вновь прыгал по островам со своим наставником, изучая ночные приметы какой-то очередной стратегически важной местности, я спросила Венечку:

— Вень, расскажи о себе. Ты помнишь, каким был до того, как стал хранителем?

— Помню, конечно, — усмехнулся он. — Раньше я оборотнем был. Медведем. И жена моя тоже. Сама ведь как-то дом наш берлогой назвала.

— Так это ты его построил? — я, разинув рот, смотрела на дорогого друга.

— А то кто же? Мы как в Пройме обосновались (так нашу деревушку раньше звали, до того, как Альвента разрослась), решили себе дом строить, чтобы всем нам нравился. Там и сынок у нас родился. Я ведь помер ещё не старым, да так и не смог семью оставить, так и жил с ними, а потом уже и с внучатами. Ричард ведь мой очень далёкий потомок…

— Венечка, а чего же ты не рассказывал нам?

— Почему не рассказывал? Сайрус знает, что я дом тот своими руками строил. Оттого и хотел сохранить его. Да не вышло. Но и злодеям тем он все равно не достанется — такие дома без хранителя долго не стоят. Думаю, через годик, другой, от него уж ничего не останется. Да это всё пустое, главное — вы снова вместе, и я с вами. Это ли не счастье? А уж детки пойдут — совсем ладно будет.

— Вень, а вдруг девочки появятся? — спросила я о самом наболевшем. — И достанется им эта пакость.

— Не говори так, Алина, — задумчиво проговорил Веня. — Дар не может быть пакостью. Ты просто не знаешь пока, как его раскрыть с пользой.

— Просто…вот погляди вокруг. Кто-то стихией управляет виртуозно, кому-то менталистика раскрывается, целительские способности, иллюзорные, да существуют десятки различных направлений магии!

— А ты бездарь такой и неумёха, да?

— Ну, получается, да, — понуро признала я.

— А ты знаешь, о чём подумай — о том, что оборотни и лесные не способны к управлению магией. А ведь их очень много.

— Тогда где же они? В Альвенте я их почти не видела, да и здесь редко встречаются.

— Всё просто, хозяйка, — проворчала наша домашняя тучка. — Они держатся обособленно по нескольким причинам. Но главная — им не подходит человеческое жильё. Ведь бытовые артефакты сильно упрощают жизнь: зарядил и готово. Но не всем это дано. Тут как получается — или плати, или своими ручками воду носи. А где же воду чистую в городе взять? Вот они и уходят из городов и живут себе спокойно. Кстати, вспомни деревеньку свою, разве там дикари жили?

— Нет, конечно, может только капельку дикие, но … Ты знаешь, Венечка, в Малиновке очень дружные люди живут. Только нас не приняли, а так — друг за друга горой.

— Вот и подумай. А пока состряпала бы мужу без всякой магии чаю горячего к пирожкам, Думаю, скоро явится.

— Чтобы я без тебя делала, Венька? Только всё равно котиком или тем же вороном ты мне нравился больше.

— Как обзаведётесь собственными стенами, тогда и стану тебе кошачьи песни петь, а пока обожди. Не время.