Путешественница

– Немного дисциплины никому не повредит, – заявил Фрэнк. Он совладал с собой, но его лицо оставалось напряженным. – И тебе была бы от этого польза. – Он махнул рукой, отметая эту тему. – Ладно, давай начистоту. Я решил вернуться в Англию на постоянное место жительства. Мне предложили хорошую должность в Кембридже, и я согласился. Ты, конечно, свою больницу не бросишь. Но я не хочу оставлять свою дочь.

– Твою дочь?

На какой-то момент я потеряла дар речи. Итак, у него новая работа и новая любовница в придачу. Значит, он планировал это уже некоторое время. Ну что ж, пусть начинает новую жизнь, но не с Брианной.

– Мою дочь, – невозмутимо произнес он. – Ты, конечно, сможешь приезжать навещать ее, когда захочешь.

– Ты… мерзавец! – выдохнула я.

– Будь благоразумна, Клэр, – произнес он с таким видом и таким тоном, будто имел дело с нерадивой студенткой. – Ты практически не бываешь дома. В мое отсутствие некому будет надлежащим образом присмотреть за Бри.

– Ты говоришь так, как будто ей восемь лет, а не без пяти минут восемнадцать! Ради бога, она уже почти взрослая.

– Тем более она нуждается во внимании и заботе, – парировал Фрэнк. – Если бы ты видела то, что я вижу в университете – пьянство, наркотики…

– Я это тоже вижу, – процедила я сквозь зубы. – На достаточно близком расстоянии, в отделении скорой помощи. Но Бри не из…

– Очень даже «из»! В таком возрасте девушки безрассудны – она прыгнет в койку с первым попавшимся парнем, который…

– Не будь идиотом! Бри очень разумна. Кроме того, все молодые люди экспериментируют, так они набираются жизненного опыта. Ты все равно не сможешь всю жизнь заворачивать ее в вату.

– Лучше быть завернутой в вату, чем трахаться с черномазым! – отрезал он, и его скулы слегка покраснели. – Какова мать, такова и дочь, да? Но если я имею в этом вопросе хоть какое-то влияние, я ничего подобного не допущу.

– Не смей говорить такие вещи о Бри или о ком бы то ни было! – заорала я, вскочив с кровати. Меня колотило от злости, и мне пришлось прижать кулаки к бокам, чтобы не съездить ему по физиономии. – Расстаться со мной и начать жить с последней из твоих любовниц ты имеешь полное право. Но верно ли я поняла твой намек, будто у меня была интрижка с Джо Абернэти? Ты об этом?

Ему хватило совести опустить глаза.

– Все так думают, не только я, – пробормотал он. – Ты все время проводишь с этим человеком. Но речь идет не столько о тебе, сколько о Бри. Втягивать ее в… ситуации, где ей будет грозить опасность и… и к подобным людям…

– Чернокожим, ты хочешь сказать?

– Ну да, черт возьми! – вскипел он, подняв на меня сверкающий взгляд. – Хватит уже и того, что этот Абернэти бывает на всех наших вечеринках – он, по крайней мере, получил образование. Но как насчет того толстяка с племенными татуировками и сальными волосами, которого я видел в их доме? Этого отвратительного ленивого пресмыкающегося с масляным голосом. И молодой Абернэти стал болтаться вокруг Бри днем и ночью, водить на марши, сборища и оргии в низкопробных забегаловках…

– Не думаю, что существуют «высокопробные» забегаловки, – оборвала его я, с трудом удержавшись, чтобы не рассмеяться в ответ на недоброе, но точное описание одного из наиболее эксцентричных друзей Леонарда Абернэти. – А ты знаешь, что теперь Ленни называет себя Мухаммед Измаил Шабаз?

– Да, он говорил мне, – произнес он коротко, – и я хочу принять меры предосторожности против того, чтобы моя дочь стала миссис Шабаз.

– Я не думаю, что Бри испытывает такие чувства к Ленни, – заверила я его, стараясь подавить раздражение.

– И не будет. Она поедет со мной в Англию.

– Нет, если она этого не захочет, – твердо сказала я.

Несомненно почувствовав, что его позиция уязвима, Фрэнк выбрался из постели и начал искать свои тапочки.

– Мне не нужно твое разрешение, чтобы взять мою дочь в Англию. К тому же Бри пока еще несовершеннолетняя: она поедет туда, куда я скажу. Я был бы благодарен, если бы ты нашла ее медицинскую карту; она потребуется в новой школе.

– Твою дочь? – повторила я снова. От злости мне стало жарко, несмотря на холод в комнате. – Бри моя дочь, и ты ее никуда не возьмешь!

– Ты не можешь мне помешать, – указал он с отвратительной невозмутимостью, подняв свой халат с изножья кровати.

– Черта с два, – заявила я. – Ты хочешь развестись со мной? Прекрасно. Используй любой предлог, какой хочешь, за исключением супружеской измены, которую ты не сможешь доказать, потому что ее не было. Но если ты попытаешься увезти с собой Бри, то я сама подниму в суде вопрос о супружеской неверности. Хочешь знать, сколько брошенных тобой любовниц приходили ко мне и просили отказаться от тебя?

У Фрэнка отвисла челюсть.

– Я всем им говорила, что всегда готова, было бы на то твое желание.

Я сложила руки, сунув ладони под мышки: запал прошел и холод стал ощущаться снова.

– По правде говоря, я недоумевала, почему ты не попросил развода раньше. Наверное, из-за Брианны.

От его лица отхлынула кровь, и оно белело в сумраке, словно череп.