Путешественница

— Я сдержал слово, майор. Я честно пересказал вам все, что говорил тогда, ночью, умирающий. Не сказал только о том, что было важно для одного меня.

— Неужели? — Грей замер как истукан, он опасался пошевелить даже пальцем. — Что же это?

Фрэзер стиснул свои полные губы в тонкую полоску.

— Помните, я рассказывал о моей жене, — с трудом произнес он, словно каждое слово причиняло ему невыразимое страдание.

— Да, вы говорили, что она умерла.

— Майор, я говорил, что ее нет, — тихо поправил Фрэзер и посмотрел на пешку. — Вероятнее всего, она умерла, однако…

Он помолчал, сглотнул ком в горле и заговорил уже увереннее:

— Моя жена была целительница. Не обычная ведунья, таких в Хайленде немало, а та, кого в наших краях зовут «бандруид», то есть «белая дама» или «колдунья».

— Белая колдунья. — Грей тоже говорил тихо, но был чрезвычайно взбудоражен. — Выходит, тот человек говорил о вашей жене?

— Я подумал, что это так. И в таком случае… — Шотландец чуть шевельнул могучими плечами и просто добавил: — Мне надо было пойти посмотреть.

— Откуда же вы узнали, куда следует идти? Тоже из бреда бродяги?

Охваченный любопытством, Грей даже подался чуть вперед.

Не сводивший глаз с пешки Фрэзер кивнул. Затем поднял на собеседника взгляд:

— Я знал, что в небольшом отдалении от крепости находится святыня — место поклонения святой Бригитте, тоже часто называемой «белой дамой», — сказал он. — Впрочем, эта святыня стоит с незапамятных времен, куда более древних, чем год, когда святая Бригитта высадилась в Шотландии.

— Я понял. Вы решили, что сказанное имело отношение к этой святыне и к вашей жене?

Фрэзер вновь чуть пошевелил плечами.

— Я этого не знал, — произнес он еще раз. — Я не мог знать, к чему оно относилось: к моей жене или лишь к святыне, а может, и не к первой, и не ко второй. Однако я ощутил необходимость туда отправиться.

Он подробно рассказал майору, побуждавшему собеседника вопросами, где это находится и как туда добраться.

— Святыня представляет собой небольшой каменный крест, такой древний и источенный ветром, что непонятно, что на нем изображено. Крест установлен у небольшого пруда, заросшего вереском. На дне этого пруда и среди корней вереска, растущего по берегам, находят белые камешки. Считается, что эти камешки имеют огромную волшебную мощь, — добавил Фрэзер, увидевший, что Грей его не понимает. — Однако эта мощь проявляется лишь в руках белой дамы.

— Ясно. А ваша жена?.. — вежливо оборвал вопрос Грей.

Шотландец мотнул головой.

— Все это оказалось совершенно с ней не связано, — еле слышно произнес он. — Ее действительно нет.

Он сказал это тихим спокойным голосом, в котором майор уловил настоящее отчаяние.

Как всегда бесстрастное и неподвижное, лицо Фрэзера не сменило выражения и в этот миг, но морщины, обозначившиеся у глаз, и мрачный взгляд свидетельствовали о глубоком горе. Ставшему очевидцем таких подлинных чувств Грею стало неудобно, но долг одержал победу над деликатностью.

— А что же золото, мистер Фрэзер? — тихо спросил майор.

Шотландец издал тяжкий вздох.

— Да, оно там было, — ровно сказал он.

— Что? — Грей подскочил на месте и вытаращился на собеседника. — Вы его обнаружили?

Фрэзер посмотрел на майора и усмехнулся.

— Я его обнаружил.

— И это действительно было золото, которое Людовик послал для Карла Стюарта?

Грей находился вне себя от радости: он уже воображал, как везет лондонскому начальству огромные сундуки с луидорами.

— Людовик никогда не отправлял Стюартам золото, — твердо сказал Фрэзер. — То, что я нашел в пруду возле святыни, майор, не было французскими сокровищами.

По его словам, на дне оказался лишь небольшой сундучок с золотыми и серебряными монетами и кожаный кошелек с драгоценными камнями.

— Драгоценные камни? — брякнул Грей. — Они-то откуда взялись?

Фрэзер недоуменно посмотрел на него и заметил:

— Понятия не имею. Откуда мне это знать?

— Ну разумеется, — быстро отозвался Грей, который пытался кашлем замаскировать возбуждение. — Конечно. Но где теперь эти сокровища?

— Я бросил их в море.

Грей уставился на шотландца и тупо спросил:

— Что?

— Я бросил их в море, — медленно повторил узник. Его чуть раскосые голубые глаза встретились с глазами Грея. — Возможно, вам известно о месте под названием «Чертов котел», расположенном не больше чем в миле от пруда со святыней.

— Но почему? Почему вы так поступили? — изумился Джон Грей. — Это же совершенно неразумно!

— Тогда я не особенно заботился о том, что разумно, а что не очень, — негромко промолвил шотландец. — Я отправился к этому месту, питая надежды, а когда мои надежды растаяли, сокровища стали для меня всего лишь ненужной грудой железок и камней. Они были мне не нужны, — с усмешкой прибавил он, приподняв бровь. — Но мне не показалось верным и решение передать обнаруженный клад королю Георгу. И тогда я бросил его в море.

Грей вновь прислонился к спинке кресла и бессознательно, не замечая, что делает, плеснул себе новую порцию. Он не знал, что и думать.