Путешествие Джорджа во времени. Встреча с первыми людьми

Иногда, особенно после неудачных испытаний, когда проклятая железка не выходила на заданный режим, ему хотелось бросить всё к чертям собачьим и изорвать все эти груды бумаг и чертежей.

Тогда Мари, его прелестная Мари, долго и терпеливо уговаривала Джорджа, нежно гладила его по голове и ласково говорила ему, какой он хороший и умный.

Иногда Мари, которая всё-таки готовилась поступать в консерваторию, необычайному упорству которой Джордж, втайне дивился, просто ленилась и не хотела заниматься, хотя ей и помогал руководитель хора, поражённый её необычайными вокальными данными.

Тогда Джордж надевал её цветастый передник, на нос цеплял старые очки, выпрошенные специально для этого случая им у матери, брал нотную тетрадь и нарочито суровым голосом говорил: "Это кто у нас не хочет, есть кашку и заниматься?".

Мари обычно прыгала с дивана, звонко чмокала Джорджа в щеку, говоря при этом: "Ах, как я люблю тебя Джордж", – и глаза её светились счастьем.

После этой приятной процедуры молодые терпеливо разбирали вместе нотную грамоту. Иногда, правда, поцелуи затягивались, и их было не один и не два…

Но простим им, читатель, эти маленькие "прегрешения" молодости.

Как-то раз Джордж заехал за Мари довольно рано. Выглядел он весёлым и оживлённым.

– А ты знаешь, дорогая, – сказал он, улыбаясь, – мне кажется, что всё у нас получится. Сегодня, после некоторых технических доработок проклятая железка, наконец-то вышла на заданный режим и даже показала параметры, значительно большие, чем мы от неё ожидали.

Начальник бюро мистер Кук сказал, что за такие результаты он будет ходатайствовать перед начальником отдела, чтобы вся группа была награждена солидной премией, а мои маленькие технические доработки, – тут Джордж хитровато улыбнулся, – можно даже запатентовать.

Поэтому сегодня у нас праздник, и мы будем праздновать это знаменательное событие.

По дороге домой Джордж купил немного вина и фруктов.

Никого из друзей звать не стали, мать Джорджа сослалась на занятость.

И молодые остались одни.

Мари пела разные оперные арии, а Джордж сидел, наслаждался её необычайным чудным голосом и, молча, слушал.

– А ведь в том, что электродвигатель у нас пошёл, есть и твоя заслуга, Мари, – сказал Джордж, хмелея не столько от вина, сколько от прекрасных, глубоких глаз Мари.

– И в чем же моя заслуга? – полушутя-полусерьезно, – спросила она.

– Да в том, что без такой прекрасной жены, как ты, я бы никогда и не доработал его, – сказал он, легко поднял Мари на руки и закружил, закружил, закружил её по комнате.

За делами и хлопотами незаметно промелькнул сентябрь, промелькнули, пролетели последние тёплые дни уходящего бабьего лета с его неизменными серебряными паутинками в воздухе, и наступил холодный дождливый октябрь.

Однажды Джордж пришёл с работы поздно и необычайно усталый.

В этот день он даже не заехал за Мари.

Работа над электродвигателем вроде проходила успешно, он уже выходил на заданные параметры, но интуитивно Джордж чувствовал, что всё, чего от него ожидали, он дать не может.

– Но почему, почему? – ломал себе голову Джордж и не находил ответа.

Так ничего и, не придумав, он лёг спать.

А ночью его разбудила Мари:

– Милый, – сказала она, – блестя в темноте влажными глазами, полными любви, – я хотела тебе вечером сказать, но ты был таким усталым и таким озабоченным, что я побоялась тебя тревожить, а вот сейчас я проснулась и поняла, что не усну, если тебе не скажу. У нас будет ребёнок, милый, – сказала она и счастливо вздохнула.

– Чего-чего? – Буркнул спросонья Джордж.

– Ребёнок, милый, – нежно повторила Мари.

– Ребёнок? – Всё ещё отходя ото сна, спросил Джордж.

– Да, милый, – ответила Мари, – я сегодня была у врача, и он сказал, что у нас будет ребёнок.

– Ребёнок, повторил Джордж, – Ребенок! – закричал он. – Ребёнок! У нас будет ребёнок!

–Тише, милый, соседей разбудишь, – нежно и участливо прошептала Мари.

До утра Джордж с Мари уже не спали.

Забыв про сон, они обсуждали, кто будет мальчик или девочка, какую коляску ему купить или какие распашонки, как будут купать его словом, все, все те милые мелочи, связанные с этим торжественным событием.

На работу Джордж пришёл не выспавшимся, но оживлённым.

– Что ты сияешь, как медный пятак, Джордж? – спросил его один из сотрудников группы.

– Да у нас с Мари будет ребенок, – сказал он. И не в силах сдержать своей радости, широко и открыто улыбнулся.

И хотя он всячески пытался заставить себя работать и даже сел за экран осциллографа, все мысли, помимо его воли, сводились к беременности Мари и рождению ребёнка.

В конце концов, своим весёлым, приподнятым настроением, будущий молодой папаша заразил всё бюро, и все, бросив работу, наперебой стали ему советовать, как купать будущего малыша, как его заворачивать.

И даже обычно сухой и строгий начальник бюро мистер Кук как-то подобрел и размяк: